Silence must be heard
Noise should be observed
The time has come to learn, that silence...

Большие черные зонты, которые были одинаковыми до отвращения, будто бы их специально выдавали при входе, чтобы не дай бог не нарушить скорбную гармонию этого места, как гигантские отравленные вселенской печалью грибы снова «выросли» на Хайгейтском кладбище. И причиной такого обильного урожая был не привычный холодный дождь, который уж точно никак не способствовал никакой вегетативной деятельности. Всё было до боли банально: научное сообщество Лондона пришло засвидетельствовать свое последнее почтение сэру Уильяму Боумену, известному хирургу, гистологу и анатому.  И, несмотря на то, что весь свет британской науки сейчас, ежась и переминаясь с ноги на ногу, ютился под образовавшими своеобразный купол зонтами, пытаясь скрыться от вездесущего лондонского дождя, по факту церемония не отличалась ничем особенным. Как будто бы земле придавали обычного зажиточного жителя города. Священник монотонно читал молитву, джентльмены со скорбными лицами смотрели в пространство, то ли вспоминая, дали они распоряжения своим поверенным купить ту часть соседского поместья, которая так чудесно лишилась своего хозяина, то ли продумывая тезисы, которые нужно будет изложить в своей следующей статье. Дамы же, которые, как за соломинку, цеплялись за своих кавалеров, то и дело прикладывали кружевные носовые платки к глазам, показывая тем самым степень своей  скорби. Особо одаренные актерским талантом всхлипывали, рыдали, или же вообще пытались упасть в обморок, но их облаченные в темные одеяния рыцари успевали подхватывать своих спутниц, при этом поднося к их бледным лицам нюхательную соль.
Ванесса повернула голову в попытке спрятать такую неположенную здесь ироничную ухмылку в плечо сэра Малкольма, которого она имела честь сопровождать сегодня. Ее всегда веселили эти ужимки светских барышень, которые даже в такой ситуации пытались перетянуть внимание на себя. Пустые куклы с безжизненными глазами, пытавшиеся изображать скорбь. Да в ее старых чучелах было больше жизни и настоящих эмоций, чем в этих…
От мыслей о бренных земных созданиях мисс Айвз отвлек тихий разговор двух джентльменов, стоявших на отдалении от их небольшой скорбящей группы,  в которую кроме Ванессы и сэра Малкольма входили верный Симбин и теперь всегда сопровождающий ее мистер Чендлер:
- А кто эта мисс, которая прижимается к сэру Мюррею? – явно прикрывая рот рукой, вопрошал один из собеседников.
- О, так ты не знаешь? – удивленно поддержал разговор второй сплетник.
- Нет, откуда мне знать? Я же последние три года провел в экспедиции. Эта проклятая Африка совсем оторвала меня от разумного общества, – не унимался первый.
- Это вообще какая-то запутанная история.  – Решил поведать давно забытые пересуды вновь прибывшему товарищу светский франт. – Это мисс Ванесса Айвз, как говорят, подруга детства сына и дочери сэра Малкольма. Вот только дети эти уже умерли, а сия мисс проживает в лондонском особняке Мюррея.
- Так она его любовница? Содержанка? – с явным удивлением осведомился путешественник. – Никогда бы не подумал, что сэра Малкольм способен на такое. Да ещё открыто!
- В том-то и дело, никто бы не подумал…

Silence must be heard
Or diamonds will burn
Friendly cards will turn
'Cause silence has the right to be heard

Ванесса подняла глаза на сэра Малькольма, и увидела на его лице отражение своей ироничной усмешки. Они уже успели отвыкнуть от подобных разговоров, ибо большинство их знакомых либо знали истинные причины их тесного общения, либо просто свыклись с придуманными ими самими объяснениям. И у каждого они были своими – всё зависело от их отношения к обсуждаемым персонам: кто-то действительно предпочитал думать, что сэр Малкольм прельстился молодостью мисс Айвз; кто-то был более близок к истине, и полагал, что, потеряв одного за другим своих детей, уважаемый исследователь нашел душевное успокоение в пробудившейся отцовской любви к их давней подруге.
Мисс Айвз снова попыталась сфокусироваться на толпе присутствующих, отгоняя от себя тяжелые воспоминания о своем предательстве и о том, в какой кошмар из-за этого превратились их жизни. Она до сих пор не могла понять, как сэр Малкольм смог простить, принять ее, даже после смерти Мины. Ей всё равно казалось, что она живет взаймы…
Но, в тот самый момент, когда Ванесса перевела взгляд на англиканского священника, который всё ещё произносил свою пространную речь, она заметила какую-то тень в дальней части кладбища. По форме своей она никак не напоминала ни человеческую фигуру, ни взлетевшую с надгробия ворону. Серое нечто на долю секунды показалось и тут же растворилось в ветвях соседнего дерева. Если бы на месте мисс Айвз был кто-то иной, то он бы не придал этой тени ни малейшего значения, списав всё на расшалившиеся нервы. Но у женщины побежали мурашки по коже, а горло свело от такого первозданного, примитивного ужаса, будто бы на неё сейчас же должен был напасть дикий зверь, что она непроизвольно схватила стоящего рядом мистера Чендлера за руку, будто прося его о помощи.
В эти же секунды до них снова донесся разговор двух уже полюбившихся им собеседников:
- А ты слышал, что здесь пропала пара копателей, которые поставляли трупы для исследований? – тем же заговорщицким шепотом оповещал путешественника о происходящих событиях светский франт.
- Ну, мало ли, напились, да свалились в чью-то могилу,  - хмыкнул второй джентльмен.
- Нет, - протянул первый,  - говорят, всё намного хуже. Тела так и не нашли, только пару личных вещей, заляпанных кровью. И теперь их, так сказать, коллеги вообще отказываются здесь работать. А ты же знаешь, что этим не свойственно обычное суеверие.
- Да, скверная история. Нагнал ты страху. Когда уже этот священник закончит? Хотелось бы уйти отсюда до темноты…