В быту ходила поговорка, что Атунда-де день тяжёлый, карбонитовый и с астероидными штормами. Джейна давно перестала исчислять время днями и неделями, рутина сплошь в перестрелках и скандалах переросла в не менее энергичные побеги по и от государственных обязанностей. Бывали месяцы хорошие, бывали плохие.
Хорошие — это когда Джейсен ей не снился. Когда не чудился призрачным сосудом в Силе, и она могла слетать на безымянный спутник близ Тайтона, и долго молчать, глядя на чуть взрошенную каменистую почву. Когда могла даже отправиться на Хейпс, опустошить два контейнера хальмадского первосортного и на пару с Тенел Ка помянуть Эни младшенького. Когда отца выпускали из зоны содержания и он вновь просил подсобить со сменной идентификационных кодов «Сокола».
Плохие — это когда она, улизывая с ну очень важного и ответственного заседания моффов по вопросу финансирования неоткрывшегося первого имперского Праксеума, отчаянно вскрывала найденный на Сакуубе голокрон. И с радостным, ликующим торжественным видом, отзывала треть чисского флота, намереваясь выбрать подходящий коготь для учреждения экспедиции. Впрочем, половина флота ей полагалась по брачному контракту.
Возможно. Она не была уверена, что вообще помнит как подписывала документ. Это стало их семейным мифом.

Сейчас зачинался месяц не столько хороший, сколько муторно протекающий, потому что, как оказалось, ни у одного дроида ни новейшего, ни времён Республики Старой не оказалось функции соединения разорванных и расщеплённых вихрушками помех голокарт. Мало кто из архивистов в целом понимал сакуубскую проекцию, усеянную исполинскими рунами и шарообразными шахматными картами. «Теперь всё делается волнами», — сказал ей Нер'рронг'ушг, министр культурного наследия, «а здесь совсем непонятное. Не представляю, как можно было сопоставить письмена... ты видела арбрские картины из мха?» Джейна тогда кивнула, вытянув ноги в неприличной позе и пересобирая рукоятку лайтсейбера, памятного подарка от Дантуина. Отлитая из мандалорской стали, рукоятка представляла собой произведение искусства, но вот синткристалл никуда не годился. 
— Они так высоко ценятся, потому что волокнами идут. Текстура у них такая, а у всех остальных голоизображений одна нематериальность. Вот и тут, карта, как живая. Тяжёлая. Как ты вообще открыла голокрон?!
— Сбросила в один из мустафарских жерл, — чуть приукрасила правду Джейна. Рассказывать о том, что у Джага и ситхи в наличии в разведке было нерелевантно.
Иногда она думала, что изменилась слишком сильно. Не в ту сторону парсеков.

Но думать времени не находилось, потому что Джейна остро скучала, рвалась к ребусу загадочного сакуубского артефакта. Шарада складывалась и препарировалась до нано-частиц, собиралась изломанно и рассыпалась на глазах. Кто на неизвестных кораблях тогда стрелял по ним, а кто охотился за безделушкой и подослал наряд правоохранительных органов — тоже.
Так было ровно вплоть до небольшого самоустроенного отпуска на ферме Мирты. Мандалор продолжал сквозить терракотовыми мёртвыми расщелинами, однако электричество провели почти на всём северном полушарии. В тот вечер Мирта отошла разобраться с потасовкой и перестрелять парочку ненужных кузенов буквально на пять минут, как к Джейне подсел селкат.
— Ne shab'rud'ni, — сразу отшила Джейна скатообразное, — я замужем, utreekov. Даже за список ингредиентов к кольто.
Она уже выпила и вспомнила достаточно, чтобы дойти до спарринга, но селкат потряс плавниками и миролюбиво забулькал:
— Вы догадываетесь, почему Небесный Храм такой странный?
Рука у Джейны прилипла к стакану, вторая потянулась к бластеру. В тридцати шагах гнусаво ревели кузины Мирты, а хозяин кантины оперативно отставлял бутылки с дорогим содержимым под стойку.
— Чойта?
— Представьте, джедай, что мир был не таким. Столько белых пятен. И вот вы, на задворках галактики, находите на своей планете нечто, чего здесь быть ну никак не должно. Например, один из центров храмов неизвестных, могущественных и несуществующих древних орденов. Как вы поступите?
— Сообщу консульству, — отрапортовал бывше-нынешний член совета Нового Ордена.
— Возможно. Только что оно сделает? Или храм отнимет, или прилетит и начнёт чудить свои чудеса у вас под носом, пугая мирных жителей. А там объявит что и планеты не так крутятся, и границы другими должны быть, и вообще ситхи с джедаями — братья по мидихлорианам...
— К чему клонишь? — Джейна недовольно зыркнула тяжёлым взглядом в сторону селката.
— Иногда ключ к одной загадке лежит в другом, забытом. Мы бы хотели сделать это сами... Но кто-то Тайтон разворовал уже.
Джейна не успела ни ответить, ни вмазать — гостя простыл и след, а Мирта вернулась с фингалом и двумя головорезами на хвосте. Пришлось подсоблять.
Тогда-то путешествие и началось.

В какой-то мере вся их братия представляла сбор выпускников Академии и ветеранов навскидку. Неловкое молчание и третья сломанная доска по дежарику — старенький, но такой верный Фантом бороздил гнетущую жижообразную чернь Регионов. Здесь не нужно было вырубать или врубать сверхсветовую, туннель заканчивался, и оставалась пустота. Не мелькали карлики накипью снежинок, не разрывались рудниками драгоценных набуанских камней скопления масс, только безраздельная темнота, без начала и конца, обуявшая масенький, незначительный корпус. Джейна, убрав ноги с пульта управления, отключила режим невидимки. Рей казалась чужой, и от этого было не столь больно, сколь ностальгически-воодушевляюще. Они ещё не успели ни вспомнить своей побег от алклаев, ни потрунить над той-самой-породией-на-Вейдера, даже о неисповедимых путях Силы не успели посудачить. Были только неизведанные Неизведанные Регионы, два серых и один светлый, а ещё экс-пилот Сопротивления. К встрече выпускников и ветеранов не хватало спайса, но Рей смогла бы найти его в два счёта. В выборах тайников вкусы Джейны от папеньких не отличались.
— Ладно, приехали, — чихнув и шмыгнув, Джейна с грохотом поместила голокрон сакуубский на доску для дежарикка. — Джакку, у тебя тот с собой?
Конечно тайтонский был у Рей.
Всё как в старые недобрые времена. Ну хоть старший братец без намордника, и на том спасибо.