Будь всё немного по-другому, лейтенант Джейна Соло, возможно, и задумалась бы, кто и за что взял её в юные непритязательные шестнадцать в Разбойную эскадрилью; но такой роскоши у неё не было. Она была пилотом — отличным пилотом, лучшим в Галактике, как уверенно заявляла сама и в лицо каждому! (да и должен же в Разбойном эскадроне быть хотя бы один рыцарь-джедай) — а вокруг была война. Войне нужны добровольцы, и пока что на передовые линии вусмерть рвалось не очень-то много живых существ.
Эйфория от первых дней прошла быстро; элитный ты или простецкий, смертей вокруг слишком много, ночных вызовов слишком много, сна чересчур мало. Джейна ни на что не променяла бы такую жизнь.

В другое время, возможно, им с ребятами из «Рапиры» удалось бы полюбоваться густыми разводами акварельной лазури с вкраплениями салатовых островков зелени Каларбы, но крайне трудно восхищаться некогда всего лишь колонией старых времён, когда слева по борт грузовой шаттл перевозит беженцев, а справа виднеется коралл-попрыгун мерзких юужаней. Джейна скрипнула зубами, завалилась на бок и с грустью понаблюдала за тем, как в области хвоста коралла появляется чёрное поле и поглощает лазеры крестокрыла. Джейна выровняла икс-винг, поднажала на тормоза и поравнялась с противником. Она не успела ничего предпринять, как коралл начал стрельбу по "Чемпиону". Пока индустриальный спутник Хоск ещё прохлаждался на орбите Каларбы, "Чемпион" прикрывал шаттл с беженцами; а теперь всё начинало  катится к хаттам и грозилось предпринять печальный оборот. Операция на Каларбе была чрезвычайно важна; командир "Чемпиона", тви'лекк Глие'олегг Кру, считал, что сегодня вонги постараются отрезать кореллианскую дугу, а значит, и доступ к Внешнему Кольцу. Гиндин, Биммиель и Тинна утеряны, военная тревога песней мон-каламаров воет на Дрюнкенвелле и Родии. Провалят миссию, Каларба превратится в пустынный каменистый астероид и сотни погибнут. Так что, лейтенант, сосредоточьтесь на спасательном рейсе, облизните пересохшие губы и следуйте командам. Всё и так происходит невероятно стремительно.

Джейна стискивает гашетку так, что костяшки белеют, и направляет импульсы лазера прямо в мерзкий коралл.
Настройки энергопоглотителей сбиваются. Поле ослабляется. Джейна изображает довольную ухмылку.
Чисский корабль обещает прикрыть лейтенанта с позывным "Одиннадцать".
Все четыре лазера летят в гравитационное поле противника, два мимо, два крошат колпак кабины ярко-алым пламенем. Джейна снова расплывается в мерзкой улыбке.
Коралл превращается в россыпь хрусталя. Сворачивается в тонкую серебристую спираль и исчезает, а с ним погибает и пилот; юужань-вонги не катапультируются, предпочитая смерть. И поделом им. Десятый прикрывает на ура. "Всегда пожалуйста", — смеется Прутик.
Джейна слышит приказ о том, что ещё один тягун направляется в сектор 349-18 и метит в корму "Чемпиона", а значит надо два раза вдавить палец в комлинк, подтвердить приказ и промчаться мимо "винга" из «Рапир»; Дэмерон, что ли?

На самом деле, По Дэмерона она уважает, конечно же; как не уважать командира целой эскадрильи аж в, сколько, двадцать шесть, но, понимаете, какой-то он слишком, пожалуй, требовательный? Джейна тут одна из самых младших (и низких), но она же ослушивается приказов не из вредности, а для блага. А может, пилоту не нравятся её намечающиеся высокие отношения с BB8; но она просто хотела подержать малютку, погладить, проверить детальку... А тот аж с шесть часов улепётывал. В любом случае, Джейна не смертник, а ещё она знает лучше. Видит картинку шире. В конце концов, Джейна последний человек, которому есть что терять.
И она на секунду вспоминает глаза Бена.

Джейна следует за девятым так близко к Чемпиону, что начинает пересчитывать все антеннки и шлёпки на покатых отблесках шаттла; первый конвой кораблей уходит в гипер-прыжок, вслед за ними устремляется часть синих, а проныры направляются к трём кораллам. Успехом здесь и не пахнет; Хоск начинает терять высоту, слышит она голос Девятого, десять турболазеров разрушены. Джейна прокусывает язык до капелек крови, когда шерстистые и выпуклые кораллы настигают конец конвоя и начинают жрать бронёй челноки. Тысячи. Тысячи мирных граждан. Chuba! Chuba-chuba-chuba!
Три коралла скользят к Джейне, а с ними и плазма лижет боки истребителя; Джейна огибает шлюзовые отсеки "Чемпиона", мечется то вправо, то влево, и старается уклониться от поражения. Она же Соло, она справится!
— Спарки, — вскрикивает Джейна, слыша отстук сердцебиения в висках, — сто процентов щитов, на тринадцать метров!
Дальше начинаются помехи; попрыгун её атаковал. Джейна напрягает жевалки, упорно игнорируя помехи в наушниках.
— Одиннадцатый! — кто именно связывается с лейтенантом, она не понимает, системы слишком барахлят; голос мужской, может и Дэмерон, значит, он и пролетал рядом. Зазнайки «Рапиры»! — Что за самодеятельность? Немедленно уходите... — дальше разобрать нельзя. Чтобы вонги в хаттской слизи утонули! Чтобы каждого хатт оттымел! Вонги не знают, чьи они сыновья, а Джейна — знает!

Соло-младшая ничего не отвечает, резко выворачивает штурвал и до упора оттягивает рычаг. Винг начинает крутится в бешенном танце, второй оппонент подлезает под неё слева, карусель из звёзд вокруг чёрной тьмы, изредка разрываемой выстрелами, давит на сознание и мешает сконцентрироваться. Давай, schutta, подойди ближе, чуточку, давай же, ближе, ещё немного...
Лобовой экран милостиво повествует, что система наведения захватывает цель. Джейна выпускает протонную торпеду и радостно вскрикивает, наблюдая за тем, как голубое пламя устремляется к тягуну, выруливает вправо и не отклоняется от курса, лавируя между горящих осколков от довина-тягуна. Бывшего им три секунды назад.
— Одиннадцатый, — теперь Эйлинн Варг, майор Разбойной, связывается с ней, и дальше у неё нет иного выхода, как подчиниться, — уходи оттуда и возвращайся к кораблю!
Джейна дёргает за рычаг и врезается в ремни безопасности, а винг встряхивает и закручивает в пируэте.
— Я подбита!
Винг начинает падать.

[icon]http://s8.uploads.ru/zSnQU.gif[/icon]

«Пилоты долго не живут», — говорит ей Гэвин Дарклайтер, и ямочки у рта у него складываются в пупырышки,  «пилоты Разбойной живут ничтожно мало».  «Тебе шестнадцать, Джейна, я не могу», и остальное бла-бла-бла.
Как будто Джейна не знает, на что идёт; как будто бы не осознаёт свой долг. В конце концов, ей нечего терять; один брат полумёртв на своих заданиях, другой ситхской танцовщицей у Джаббы оголяется, третий крестовый поход сколачивает и фантастически самостоятелен, мать и отец проживут без неё, а По Дэмерон так тем более как-нибудь свыкнется с добровольной жертвой Соло. Лучше вон пусть за Седьмого беспокоится, он едва-едва уворачивается от щупальцы прыгуна.

Сейчас жизнь Джейны висела на волоске, но в худшем состоянии находились те несчастные беженцы, пытающиеся спасти от прямоходящих ящерообразных уродцев. Эти самые несчастные каларбарцы рассчитывают на едва ли взрослых пилотов в оранжевых комбинезонах и с подбитыми вингами в конце эскадрильи.
Джейна чувствует, как розовеют щеки; в крови бурлит адреналин и самообладание возвращается. Только в этот момент лейтенант Соло понимает, что позволила себе непозволительную роскошь — потерять понятие времени и пространства. Пока сзади идёт бойня, крестокрыл отклоняется от курса и начинает падать. В наушнике раздается то писк астромеха, то взволнованный голос Дэмерона. Приборная панель сообщает, что щит цел, маневренность сохранилась, а значит, можно продолжать.
— Я подчиняюсь командиру Дарклайтеру, — цедит Джейна в ответ, — и пока что я ещё могу летать. Следите за своим эскадроном, Дэмерон, а я  «Чемпиона» не брошу!
И Джейна разворачивает корабль.

Постепенно её начинает заполнять лава гнева, а зубы впиваются в язык. Мало того, что она, лучший пилот в Галактике, два года верой и правдой сражающийся за свободу, позволила себя подбить, так ею ещё и командуют, мол, знаешь-ка, девочка, садись ты на планетку, отдыхай, лишай товарищей подкрепления и оставляй на произвол судьбы. С тебя не станется!
Но Джейна по катафалк должна этим самым товарищам, должна она и Галактике, и уж точно не обременена клятвами перед По Дэмероном. Винг наклоняется налево и набирает высоту. Дисплей показывай, что кораллы вонгов пчёлами роятся вокруг «Чемпиона» и его защитников. И тот, который только что уворачивается от выстрела Четвёртого, направляется прямо к носу. И он тот самый, что подстрелил её.
Джейна прибавляет тяги.

— Одиннадцатый на связи, — шипение Джейны заглушает скрип гиперпривода, потому что всё становится очень плохо и чёрный дым столбом растворяется в бархате вакуума, но зато вражеский корабль виден у кормы. Настоящее морское чудовище с голокронов, с безобразной пастью, с причудливыми плавниками и рыбьими бестолковыми глазами на выкате. Двое щупалец на спине, двое на животе, и те, что снизу, радуют  «Чемпион» обедом из плазмы. Но там, где утолщение, скорее всего находятся  «органы», без которых попрыгун не выживет.
Военный флот выстраивается трёмя  «трезубцами» и идёт в атаку, а Джейна как полоумная давит на гашетку. Ближе, больше, не уйдёшь, хаттское отродье, не уйдешь!

У Соло закладывает уши и перед глазами всё плывёт. Теперь корабль вонгов всамделишным кракеном уползает в сторону, а перед глазами у неё стоит Дарклайтер, отчего-то превращающийся в командира Дэмерона, и упорно твердит, что не может потерять её спустя два года, что рано ей идти к посмертным медалям.
— Проныры! — голос полковника слишком реальный и пропускать нельзя. За работу! — Что-то не так с щитами «Чемпиона». Их высосали! Надо разобраться!
Что? Джейна не успевает понять, что случилось, в отчаянии продолжает отправлять залпы в коралл. Это провал, это разгром, это позор! Что эти юужани придумали, что они приволокли? Что пропустил флот Республики?
Она давит на руль и ускоряется до максимума, вдвое меньше, нежели обычная средняя; вырисовывается кабина Чемпиона слева и она, chuba, горит алым заревом. Потоки крови медленно расползаются по корпусу грузового корабля, и ещё медленнее, медленнее крестокрыла Джейны, по борту прорезается бездонная трещина. Завораживающе опасная. Смертельно красивая.
— Одиннадцатый! — звоном раздаётся в ушах и хочется скорее их зажать. — Прутик, доложи обстановку!
— Спарки, полный вперед! — вскрикивает Джейна, чувствуя, как заметно веселеет. Крестокрыл все ещё на плаву, астромех ещё жив. — Направляемся к...

Волна взрыва врезается в игрушку в оранжевых полосках. Нижний корпус с педалями крошится и осколками расплавленного металла врезается в ноги. Джейна впечатывается в панель, ревёт в такт механической сирене, чувствует, как сюрреалистически искривляется кабина.
«Катапультирование. Катапультирование».
Это выбор не её. Это выбор машины. Всё заглушается, слепота берёт своё.
«Катапультирование. Катапультирование».
Джейна тянется к ней, к своей естественной защите, и Сила опутывает её белым саваном, заполняет тёплыми толчками. Может, она её спасёт? Ведь она — Скайуокер, она может... С рождения может...
«Катапультирование. Катапультирование».
Вспышка другого белого света взрывается звёздной пылью.
Дальше Джейна ничего не помнит.
[icon]http://s8.uploads.ru/zSnQU.gif[/icon]

Когда в офисе полковника Разбойной эскадрильи Гэвина Дарклайтера раздался слабый писк сигнала, ему оставалось лишь выгнуть бровь. Затем полковник представил разъярённое лицо полковника Диззлевита, напоминающее в такие моменты хаттскую задницу. Заставить недотрогу Диззлевита не просто врубить релейный передатчик, но отправить сообщение с Дуро, того самого Дуро, определённого сенаторами Выборного Комитета по Проблемам Беженцев, или попросту ВКПБ, новой базой для размещения этих самых беженцев — случай представлялся изумительным.
— Капитан Соло? — тыкнул пальцем в гиперпространство Гэвин, будучи полностью уверенным в своих догадках, — мы как раз собирались связаться с вами.
На другом конце раздались помехи; видимо, сигнал глушили. Привести юужань-вонгов прямо в колыбель отказников от фанатичных верховных жрецов мазохистки настроенных вояк, ещё чего не хватало!
— Что с Джейной? — полный волнения голос еле долетел до наушника Дарклайтера. То ли отец, то ли брат.
— Крестокрыл Джейны взорвался, ей удалось катапультироваться. «Чемпион» и большая часть каларбанианцев погибли. Настоящая резня.
— Она ранена?
— Ноги — сплошное кровавое месиво, про грудную клетку промолчу. Более того, прежде чем её подобрал командир «Рапиры», Джейна провела чуть менее часа в открытом космосе, кислород кончился быстро. Галлюцинациями страдает четвёртый час, пока в бакте.
— Она выживет? — вопрос последовал с явной задержкой, оппонент явно пытался переваривать полученную информацию.
— Бывало и похуже. Ей повезло, что Дэмерон ринулся геройствовать, — в голосе Гэвина слышалось явное одобрение. — Девчонка вернулась с подбитым крестокрылом к «Чемпиону»... Не знаю, что за тактику сегодня применили вонги, но с таким мы ещё не сталкивались. Ранкора мне в шлюз, ВКПБ потерял Лею Органа Соло из виду! Если сможете, свяжитесь. Да, Дэмерон сегодня спас ей жизнь...

***

— Мастер Йода?!
Чего-чего, а в своей жизни Джейна много чего ожидала, только не появления маленького зелёного смешного карлика. Сколько бы Люк ни рассказывал, поверить в джедайское величие представлялось чересчур забавным. Она бы с большей охотой в Бене признала спасителя баланса и выдающуюся личность.
— Я не могу очнуться. Пока что, — лепечет Джейна, щурясь и наблюдая за сухими, отточенными движениями ушастика. Вправо-влево, почти как танец, надо отскочить и утереть ушибленное колено. Джейна осматривается. Вокруг них — поля, застланные ледяным туманом; тонкие льдинки оседают на волосах и ползут под кожу. Не разглядеть за синью ни-че-го-шень-ки, а гранд-мастер Йода продолжает говорить и говорить, жестикулировать и пучить глаза на выкате. Джейна ёжится.
«Гомеррианский, — думает Джейна, — поэтому не понимаю».
Она идет следом за мастером, ступает босыми ступнями по снегу, тонет в болотах и щурится от солнца пустыни. Джейна идёт дальше, не зная куда, потом скатывается в пропасть и лежит долго-долго, наблюдая за геометрическими фигурами в небесах, слушая лепетания Йоды и не распознавая звуков.
Ей очень сильно хочется спать, а не поучительным нотациям внимать. Она ведёт пальцами по воздуху, касается холодной морщинистой кожи и что-то шепчет, спрашивает — о звёздах, о единстве душ, о Джейсене и о своём предназначении.
Джейна медленно засыпает в снегах.

***

Лейтенант Джейна Соло проснулась не сразу.
К сожалению, как только это произошло, она пришла в бешенство.
Медицинский корабль-курьер «Поэзия» медленно плыл в чёрных волнах вакуума, покачиваясь в штиле; вокруг остро пахло лекарствами и слышалось странное бульканье. Мон-каламарская речь заполнила комнату, и чьи-то перепончатые ладони обхватили Джейну за плечи.
Джейна закричала. Джейна была в ужасе. Джейна не видела.
Медицинский дроид монотонно бормотал инструкции сохранять спокойствие и упорно вталкивал иглу в руку, в то время как Джейна было шастала руками по незнакомым стенам. Острая резкая боль пронзила грудь; пришлось замереть. Ног Джейна, впрочем, тоже не чувствовала, отчаянно хлопая ресницами. Саднило. Надо было успокоиться и понять, что происходит. Вспомнить по порядку.
Джейна Соло, семнадцать лет, лейтенант Разбойной.
Пилот. Обязательно джедай. По-другому никак. Механик.
Есть братья. Мама. Папа. Чуи.
Они сопровождали конвой.
Джейна очень любит синее мороженое из молока банту. На Мурджоне самое невероятное кафе во всей галактике, и пять шариков по цене двух.
«Чемпион», так назывался корабль. Беженцы. Каларбу захватили юужань-вонги.
По Дэмерон. Симпатичный такой, импозантный. Считает себя самым умным.
Что-то кричит.
И всё белое вокруг.
Подбили. Её подбили! Стыд! Срам! Позор Новой Республике за таких пилотов!
Ей кричали катапультироваться, но она отказалась, а потом трещина, мастер Йода и...
— Что со мной? — сухим голосом, откашливаясь и путая буквы, прошептала Джейна, не в силах пошевелиться. Успокоительное карбонитом ползло по венам. На кровати точно не вскочит, уж в этом дроиды и медсёстры могут не сомневаться.
Джейна Соло, впрочем, куда бежать не видела. Даже через Силу не видела.
[icon]http://s8.uploads.ru/zSnQU.gif[/icon]

Джейна Соло никогда не была десятка робкого. Она в принципе была из тех, которые решают не что делать и насколько оно безумно, а как это безумное провернуть. Джейна Соло всегда умела бросаться в омут с головой, без раздумий; ей всегда было чем рисковать и что ставить на кон, и вот это самое чувство хождения по канатной дорожке между зданием оперы Корусанта и башнями Сената ни с чем нельзя было сравнить. Любой корабль сразу же давал возможность получить два борта пропасти в двойном размере. Участие в войне — двойное в кубе.
Но сейчас Джейна Соло в эту пропасть провалилась, и неважно, по левый борт или правый. Всё одно — только тьма, подслеповатый взор гранд-мастера Йоды и запах медблока. Подбили, мало того, что лейтенанта Разбойной эскадрильи Новой Республики подбили фанатики с фетишем на биологические животрепещущие конструкции летательных аппаратов, так эти самые фанатики ещё и отняли самое ценное.
Хуже жизни.
Возможность летать.

Каким-то отдалённым участком сознания Джейна это, безусловно, осознавала. Проблема заключалась в том, что все не отдалённые участки занимала ярость вперемешку со страхом, а подобное сочетание, согласитесь, не для нежной тонкой организации нервной системы пилотов. Война таких коктейльчиков не терпит.
Кажется, голос По Дэмерона влетел в гиперпространство, изломался на частички и теперь в бешенном танце наложниц дворца Джаббы Хатта кружился по воронке, долетая то отдельными буквами, то скомканными выброшенными словами. В Джейне внезапно проснулась поэтичность, и она, воздав руку к потолку, хриплым голосом возвестила о том, что белеет её крестокрыл, такой одинокий, на фоне стальных кораблей, и разве её талант, и  душевный военный жар не заслужили скромный гонорар?
Джейна ответа не знала, продолжая скрежетать зубами, выгибать лотки неестественным образом и пытаться увернуться от хотского холода иглы. Не удалось. Её чем-то упорно накачивали и ставили какие-то измерительные приборы, а вперемешку с пиканьем смешивался и голос По Дэмерона, всё ещё взрывающийся в гиперпространстве.
Вокруг стояла беспробудная чернота.

— Любой, — наконец раздался желчный голос над макушкой мон-каламарской медсестры, — пилот на моём месте вернулся бы к «Чемпиону», чтобы обтереть хаттской слизью глотки вонгов. Schutta, — далее шло непечатабельное ругательство, о котором и думать-то стыдно, — хватит меня пичкать! Я не вижу! Почему я не вижу, По?! Почему? — несмотря на то, что в палате находились и дроиды, и мон-каламарцы, обращалась она к командиру «Рапиры», его же обвиняла и от него же ждала заветных слов, что скоро это пройдёт. Закончится.
Вместо этого обезболивающее карбонитом бурлило по вздутым венам, а на глаза Джейне нацапали какую-то маску. Широко распахнув зрачки, она продолжала отсчитывать вдохи-выдохи, начиная различать крайне отдалённые очертания. Какие-то места оказались чуть менее чёрные, нежели остальные. Сути не поменяло.
— Что произошло с «Чемпионом»? С беженцами? Ситуацию проанализировали? Что за стратегия у вонгов? Когда следующий вылет?

Таких парней, как По Дэмерон, Джейна, в общем-то, знала. Лёгкие на винты, оптимистичные до слётов гипердвижков, чересчур верные идеалам и иногда — редко — высокомерно-насмешливые по ситуации. По Дэмерон, в общем-то, отличался ото всех таких парней, потому что сейчас стоял напротив и спроваживался о самочувствии как о разбитой коленке, а лейтенант Соло вспоминала и о приказах в наушнике, и о требовании катапультироваться, и о том, что, значит, теперь она должна По Дэмерону одно спасение жизни и по катафалк на дуге Кесселя (Джейна всегда думала, что там её и должны похоронить, под залпы из пушек «Сокола»).
Быть спасённой По Дэмероном совсем неплохо. Например, Джейсен бы ей потом все фибры мидихлориан проел на тему «а теперь ты не будешь кичиться, что старше меня на целых пять минут!».

И Джейна сказала «спасибо», отрывисто и тихо. «Спасибо» растворилось в мерном зудении корабля-курьера «Поэзия», а Джейна, залихвацки сдвинув маску, выпрямилась на койке. Подлетевшую к ней медсестричку она легонько оттолкнула с неизвестно откуда взявшейся энергией; может, и правда в ней Сила проснулась. Джейна сделала два шага по полу, и даже нанобиотики не смогли заглушить разрезанную голову пополам и искалеченное тело.
— Мне надо связаться с полковником Дарклайтером, — объявила Соло куда-то в пустоту, будучи совершенно неуверенной, что обращается именно к По, но он поймёт, — я немедленно возвращаюсь в крестокрыл и иду разбирать стратегию вонгов. Вы не можете держать меня здесь в этой маске!
И она сделала ещё два шага вперёд, покачиваясь подорванным шаттлом, пытаясь не спикировать головой в решетчатой посудине прямо в иллюминатор.
Получилось так себе. Разбойные, впрочем, не сдаются. Даже если на них намордник налепливают.
[icon]http://s8.uploads.ru/zSnQU.gif[/icon]

Прежде чем выпустить Джейну на поле боя, Гэвин Дарклайтер очень долго, нудно и заумно пытался втолковать в подростковую головку, что главное — глотать несуществующую гордость и приказов слушаться. Но Джейне и так пришлось сносить пинки Веджа Антиллеса, который такому пополнению не обрадовался. Она, конечно, Гэвина слушалась, но с остальными старшими по званию приходилось туго. Так вот и её спаситель сейчас, пусть и выше на ступеньки по военной иерархии, но Джейна-то знает лучше! В пять раз лучше! И умеет лучше! И вообще, кто он такой...
— Да кто ты вообще такой, — возмутилась Джейна, — По Дэмерон, чтобы...
Закончить она не успевала, потому что медсестра расстроенно вздохнула. И Джейна сразу превратилась в уголёк от жгучего стыда. Им здесь неблагодарные не нужны, спасли — радуйся.
— Спасибо, — ещё раз повторила она в пустоту, — что, ну, не бросил.
И Джейна отставила.

Он был прав — по крайней мере, прав на сегодняшний день — что разумно, эффективно и полезно сейчас позволить нанобиотикам станцевать на костях и нервных окончаниях. Никуда не уйдёт позор и страх, но нужно хотя бы ненадолго отдышаться, подзаполнить энергетические ресурсы, залиться топливом — а ночью сбежать в окно. Так и сделаем.
Потерять истребитель, провести почти час в открытом космосе, пострадать галлюцинациями... Ужасным теперь представлялся не сам пост-фактум проигрыша, а моментально и бесповоротно потерянная иллюзия безопасности. Внутри кабины — тепло и уютно, удобно и хорошо. Ты знаешь, куда нажимать и что делать. И всегда есть кто-то на задворках, зоркий и цепкий, готовый прикрыть и подбить. Такой, как полковник Гэвин. Такой, как неравнодушный По Дэмерон. В открытом пространстве без начала и конца, а ещё без кислорода — плохо. И подручных нет.
— Я мало что помню, — созналась Джейна, пока пересыхало горло, — помню трещину. И что-то... Что-то случилось с орбитальным спутником, да? Он падал... И я падала вместе с ним. А затем...
А затем одна полоса жёлтого света, и Джейна тихо ойкнула, стараясь привести себя в чувство.
— Оно было живым, Дэмерон, — наконец пробормотала Соло. — Огромное сердце. Пульсирующее. Тёмно-красное, всё в шипах. И оно тянуло... Как гравитационный луч, только в разы сильнее. И шипы, синие шипы... И оно ползло ко мне, и тянуло, и хотело разорвать, потому что могло. А потом не было щитов, «Чемпион» потерял все щиты не изнутри, снаружи. А потом была трещина и... — и был мастер Йода, и он снова появился перед ней, протянул перепончатые зелёные лапки и повёл дальше. Джейна почувствовала слабость, а мон-каламарка быстро зашелестела к пациентке и кинула раздраженный взгляд на посетителя.
— Вам лучше уйти, — констатировала она приказ, — больному пора в бакту.
Бакта — это уже ни в какие ворота, а Джейна жалобно пискнула: — Ты придёшь? Ну, через... После... Мне надо знать, что это было. Что сделали юужань-вонги. Что произошло?
Ответ она уже не расслышала из-за карбонитовой пелены и мягко, плавно заснула.
Медсестра покачала головой и показала По четыре пальца. Минимум четыре дня — столько Джейне предстояло висеть в бакте ногами вверх, снова и снова. Но пока Соло мирно сопела и видела сны с Йодой. Потом, замявшись (всё же долго прождал, спас, а родственников нет и нет), сестра чуть кашлянула.
— Считайте, что я ничего не говорила... При взрыве шаттла с беженцами началось облучение, пациент попал как раз в радиус поражения. Помутнились рогвовицы. Это обратимо, безусловно, но процесс протекает крайне медленно. Будь постарше, врачи вмонтировали бы ей искусственные кибернетические глаза, или рецепторы с Тракеса. Но, во-первых, она так юна, а во-вторых, у нас тут дефицит не то что имплантов... И джедай может излечить себя сам, конечно же,  — медсестра грустно вздохнула и помахала тентаклями.
— Ну всё, всё, идите. Пациенту нужно в бакту, и работы у нас полно.

***

Лея так и не появилась. Ни разу. Джейсен уверял, что мама просто не знала; Выборный Комитет по Проблемам Беженцев, включая вечно морщившую нос сенатора Вики Шеш, попросту потерял Лею из виду, не зная ни где она находится, ни чем занимается.
Дела не меняло. Здесь, под боком, были брат и отец, продолжая разбираться с малолетними преступниками Поселения Тридцать Два, где обживались кланы ринов, воняющие протухшей рыбой-когтём коло0. Массивы в виде клинов выкрашивались в голубой цвет, а синтпластиковые куполы сходились диагональными прямоугольниками серого. Купол был рассчитан на содержание тысячи жителей, ВКПБ решил, что двенадцать сотен прекрасно уживутся бок о бок. Плюс-минус отчаившихся гуманоидов, полупрозрачных фарфоровых ворсов, вавриан с бочковыми шарообразными головами диаметром под пятую парсека и юный, полный жизни и энергии хатт. Джейне всё это рассказывал братец, пытаясь отвлечь от инвалидной коляски, от прихрамываний и от вечной скуки совершенно необязательного ей лечения, а Леи попросту не было рядом. Как и в любые экстренные ситуации, как и положено человеку, преданному своим пьедесталам высшего, она бросила детей на произвол судьбы, отказалась держать за руку в момент липкой тяжести и скрылась с границ атмосфер.
И за это Джейна её ненавидела.

Но были вопросы поважнее состояния Джейны. Оброа-Скай, знаменитый своими бескрайними библиотеками, Орд Мантелл, никогда не склонявшийся перед чужаками, Итор, взрывающийся буйной дикой растительностью, неподвластной никому — все пали. Все планеты, одна за другой, падали от биотехнологий разтатуированных ящериц, а надолго ли Центральные Миры держали оборону — вопрос маячил оборванными проводками в воздухе. Говорят, Мара Джейд Скайуокер поймала шпиона. Мара и Люк от Дуро находились далече, а в спальный отсек Джейну пускать отказывались. Продолжали тыкать измерительными приборами, задумчиво качали головами и снова отправляли в бакту. Иногда она надеялась, что от клокочущей злости стенки камеры треснут и потекут рукой, а сама она выпрямится во весь рост и глаза перестанут быть подёрнутыми паровой дымкой и искриться серебристым. У неё теперь была новая маска взаместо визора — тоненькие выпуклые линзы, крепящиеся к обручу на макушке (волосы ей подстрили коротко, под уши), а по бокам — проводки. Выглядело так, словно ей вмонтировали импланты под скальп. Джейна становилась слепой изо дня в день всё больше и больше, и, хотя мон-каламарка обещалась, что как только силуэты и очертания приборных панелей сольются из бесформенных образов в ощутимые границы, её пустят ремонтировать инфраструктуру Дуро. Сколько бы Джейна ни пыталась играть со смертью в гонки, есть жертвы. И будут они на её совести.
Джейна на износ погружалась в целебные трансы и молила Джейсена ей подсоблять. Она не могла пройти глубоко, в самые расщепления материи, но постепенно, с помощью Силы, научилась различать хоть какие-то пятна. От этого было не менее горче; она вспоминала взрыв на Гарки, когда Республике вздумалось показать, что все они уязвим. А Джейна, кажется, снова постепенно начинала считать себя неприкосновенной из-за сейбера по левое бедро.
Но, впрочем, пока говорить рановато. Джейну всё ещё таскали в камеру с бактой, всё ещё не разрешали снимать визор, а у Хана и Джейсена дел... Не до неё было семье.
На войне вообще никому нет дела до чьих-то душевных метаний.

Дэмерон объявился. Может, скованный обещанием, может, повязанный энергокандалами самой ситуации, но он хотя бы ей не врал. Первым делом Джейна, врезаясь коляской во все углы скомканной палаты курьера, заменяющего больницу Дуро (чем приводила в неописуемый ужас меддроида, выучившегося не столько Соло лечить, сколько от неё прятаться), осведомилась, действительно ли Дракенвелл и Родия вне спасения.
Внешнее кольцо они потеряли.
Джейна была уверена, что не особо заметную благодарность к командиру «Рапиры» она испытывала. Ощущения оказались новыми и неизведанными; не походили на солидарность напарников, даже на объединявшее опьянение от побратания соседей по батальону и взводу. Искренняя теплота наползала неотвратимой карой на плечи членов Разбойной, учёных, препарирующих вонгов, сенаторов, рьяно выбивающих лишние средства на поселения Дуро; а вот Дэмерон... Джейне ужасно не нравилось это чувство оголённости души, когда ты не можешь закрыться руками и ресницами, не нравилась собственная беспомощность, не нравились лечебные сеансы, но ещё больше раздражал холодок по позвонкам, когда случалось вспомнить о долге.
Она теперь ему по катафалк обязана.

По крайней мере — в очередной раз напомнила себе Джейна — Дэмерон ей не врёт. Говорят, не умеет.
Он не спрашивал её о самочувствии моральном, а она перестала предпринимать попытки сбежать. Не то чтобы не было планов — не хватало волевых усилий.
— На Дуро есть древние шахты, — без лишних приветствий начал лейтенант, — когда-то они выполняли функцию водоочистительных сооружений. Теперь — затоплены ядовитыми водами. А ещё тут везде разрушены холмы, вечно отключают электричество, не работают передатчики, формальное соглашение с «КорДуро Транспорт» катится к хаттам. Обещали поставки провизии, медикаментов и гуманитарную помощь в целом. Два корабля попросту не пришли, ещё одиннадцать должны были прилететь с неделю назад. Говорят, что через несколько дней меня пустят разбираться с электричеством. Я уже лучше вижу, могу силуэты и светло-чёрные оттенки. Быстро иду на поправку.
Зачем Джейна заверяет Дэмерона в своей состоятельности, она не знает. Или знает. Спасая нерадивых попаданцев, хочется верить, что притащил не варёную татуинскую картошечку, а нечто вразумительно-осознанное.
Её отпустили то ли на больничный, то ли просто постановили какой-то аляпистый штамп «снята с активной военной службы». Да она под эту службу год назад в свои шестнадцать вообще не подходила! А теперь, на-те, снимают с активной деятельности! Ярость продолжала трубами валарогом шуметь в ушах, разрывать барабанные перепонки и всячески отравлять убыстрение выздоровления. Джейна скучала — скучала по двум кнопкам на комлинке, по прозвищу «Прутик» и по ночным тревогам. Ей было не место в медотсеке, но все, включая По, упорно отказывались признать очевидное.
— Не сочти за сентиментальность, — поколебавшись, сглотнул лейтенант-в-резерве, — но у меня был дроид. Астромех. Спарки звали. Когда крестокрыл взорвался... — «я погубила самого лучшего своего товарища», — он с ним. Я не... хочу... могу... буду... короче, мне другие астромехи не нужны. Узнаешь у Дарклайтера, можно ли автоматизировать систему? Или, хотя бы... — Джейна замолкла. Или хотя бы устроить роботу небольшое памятное захоронение. Ой, звучи-и-ит! — Забудь, что спрашивала.
Собственная глупость навалилась поломанным АТ-АТ. Джейна постаралась загладить оплошность и спросила, появились ли известия о так называемой тактике вонгов «Ядро Йо'ганда», довинах-тягунах и есть ли хоть какая надежда, что до Центра вонги не доберутся.
Гораздо спокойней и привычней было быть Джейной-которая-всегда-знает-что-сказать, Джейной-которая-не-умеет-грустить и Джейной-которая-всегда-в-порядке. Они на войне. На войне воюют.
Даже в склянках с бактой. Даже из медотсеков и из-под визоров. Даже после смерти.
Она так и собиралась сделать.
[icon]http://s8.uploads.ru/zSnQU.gif[/icon]

— Я много медитирую, — парирует Джейна, теребя лохмотья на голове. Непривычно без чёлки, непривычно без хвостов; без гривы она, кажется, становится ещё уязвимее. Но та байка дяди Люка о храбром воине Старой Республики и бравом члене Совета, чья сила заключалась в переплетённых косах до пояса, не прокатывала по причине принадлежности к полу женскому и наличию у искомого субъекта логики. А логика подсказывала, что истощаться лучше в целительстве и реабилитации, потому что Джейна Республике нужна.
Это в самом начале, после Гарки, полковник Дарклайтер вызвал её к себе, спускать с небес на землю; это тогда она подумала, что наследственность — нехорошее дело. Галактика должна была её легендарным родителям, а ей стоило заслужить и звания, и уважение, и статус того, без которого нанизанные на шарниры лаковые планетки рассыпятся несуразной моделью. Гэвин тогда сказал, что она должна оправдывать фамилию, Джейна, передёрнув плечами, пояснила, что над сим работает, сколько бы к ней не относились предвзято и не считали испорченным джедайским ребёнком.
Но По к ней не относился ни предвзято, ни свысока; это настораживало, потому что, ну-ка, Дэмерон, оглянись, признайся, что оно да как!
— Могу различать общее через Силу, — Джейна поправляет маску-визор и проводки чуть трещат. С имплантами у них здесь и вправду проблем оказалось предостаточно.

— Когда мы пытались отбить Итор, — чуть хмурясь, подъезжает она по направлению к По, шевеля спицами в колёсах, — к нам упал их шаттл... Изучали. Они же ненормальные, ну. Чтобы управлять кораблём, соединяются с его нейронными тканями и видят, слышат то же самое, что и командир. И это самое страшное, знать, что корабль и пилот единое целое, один организм и разлучить их, значит убить нечто... —  Джейна неопределённо машет рукой.
Она сосредотачивается на нечто приятном, знакомом в действии и оценивает По; он уставший, напряженный и хочет спать. Вместо того стоит вот здесь, разговаривает, а как лейтенант Джейна знает, что такое отбирать драгоценные часы покоя у командиров.
— Меня переселяют, — Джейна отвлекается от глубоких размышлений. Галактика трещит по швам, юужань-вонги пробираются внутрь, и никто не знает, как их остановить. Можно, конечно, сдаться — и добровольно покрыть голову траурным капюшоном, облачиться в робу для похорон, и отдать свой дом на растерзание мерзким тварям. Почему бы и нет, в конце концов? Людей погибнет, возможно, меньше. Ей бы хотелось поговорить о таком с Дэмероном, задать нелицеприятные вопросы и понять, как ему удаётся продираться сквозь хаос неразберихи. Что движет им вперёд.
Джейной движет путь, дорога — она просто не уверена, что Сила ведёт в нужное русло. Мало кого из её семьи привела.
— Будут сидеть в хижине почтенной пуританской вдовы-ринки. Джейсен чуть ли не на коленях просил помочь перенести вещи, — смешок вырывается виновато и непроизвольно. Такие вещи рассказывать не стоит незнакомцам, а оставлять на попечение ситхов локального разлива.

— Мне мало что говорят, кроме брата, потому что ни у кого нет времени, — Джейна, облокачиваясь на выступ кровати, пытается встать, но тут же охает и вновь чуточку сползает. — Ты это, навестишь потом? Дело в том, что есть слушок — поймали вонга. Будут исследовать. Если получится что сопоставить...
Вообще-то просит она не поэтому, а потому что практически единственным, кто её поймёт, здесь оказывается По. Джейсен прощупывает почву Силой, и это слишком привычно, настолько же чересчур неправильно; у остальных и так дел по горло. Ловля шпионов, починка насосов, перерассортировка фрайга да урожая... Джейсену и так много проблем.
— Не пойми превратно, я ценю помощь, но дальше постараюсь сама. Спасибо, это... что спас. В следующий раз, если рванусь к центру, постараюсь либо без царапин, либо чтобы до конца.
Джейне мучительно горько знать, что теперь их с По связывает не только долг, а вот это чувство — когда палят ионныеми лазерами по корпусу, а тебя тащат с орбиты. Война сближает, может быть; но здесь, в круговороте жизни беженцев, она не понимает, о чём с ним говорить. Ещё Джейна устаёт. Не так, как Дэмерон, и оно печалит.
— Говорят, под ударом Родиа. Нал Хутта под бомбадировкой... Мне тут таскают всякое клейкое варево как асу, пытаются выразить благодарность, чем есть, а стыдно. Короче, будешь в столовой — упомяни, что пилот, завалят провизией...
[icon]http://s8.uploads.ru/zSnQU.gif[/icon]