Тучи сгущались над местностью, но влагой дождя пока и не пахло. Вездесущий туман, что стелился над землей, придавал атмосфере этого леса только больше мрака и загадочности. Только отдаленные крики одинокой птицы сопровождали стук конских копыт по вытоптанной давным-давно дороге. Деревня в глуши лесной чащи не была достаточно популярна, чтоб прокладывать к ней приличное шоссе. Это и было основной причиной, по которой Гэбриэл Ван Хельсинг ехал верхом на коне, не в механическом транспорте, разновидностей которого за последние пару столетий становилось все больше. Меж сплошных хвойных деревьев не видно было и одной живой души, будь то зверь, человек или даже какой-то монстр. Ни один спасительный лучик солнечного света не проникал сквозь облака и не касался Баварского Леса, а ведь вскоре здесь станет еще темнее - закат уже не за горами. Конь, которого Ван Хельсинг купил на коневодской ферме в ближайшем к границе леса городке, был быстрым и послушным, но вряд ли он мог тягяться в скорости с мотоциклами, которые вигилант определенно предпочитал машинам. Он жил неестественно долго для обычного человека, это стало ясно еще в прошлом столетии, полном войн, хаоса и разрушения. Ван Хельсинг наблюдал за резким скачком технологического развития человечества с его начала и до нынешних дней, а это было и впечатляюще, и волнующе. Оружие становилось все более смертоносным, эффективным. Средства глобальной коммуникации совершенствовались в более удобные, более мобильные. Но даже так человечество все еще предпочитало не замечать кошмарных монстров, что живут по соседству с ним. И, когда люди сталкивались с ними, они не были подготовлены к сверхъестественному ужасу, даже со всем своим новеньким вооружением. Как только такое случалось, Ван Хельсинг получал свое очередное задание. Сколько он уже таких выполнял на своей памяти? Сотни? Тысячи? Не имело значения. Но, когда Ван Хельсинг осознал, что действительно не стареет вовсе, он начал про себя жалеть, что в уже далеком 1888 году пришлось убить Дракулу еще раз до того, как тот расскажет ему больше о его прошлой жизни.

- Помни, в Баварии опасностей не меньше, чем в Трансильвании, - говорил Гэбриэлу пару дней назад действующий кардинал Ордена Ватикана, - Будь постоянно бдителен и ожидай худшего. Мы так и не знаем достоверно, на что этот Лесной Король способен и был ли он раньше человеком... И попытайся не сжечь весь лес, пока будешь охотиться.
- Как и всегда, ничего не обещаю, - хмыкнул тогда Ван Хельсинг, попутно хватая из арсенала нужное оружие, - Вряд ли он меня угостит кровяными колбасками. Зато у меня есть угощение для него.
С этими словами он ухватил рукой автомат модели FN SCAR-H.

Вигилант внезапно притормозил коня, и тот зафыркал, оставляя на земле глубокие следы от копыт. Нечто такое мужчина заметил краем глаза меж стволов деревьев, что привлекло его внимание, как только что зародившийся лесной пожар. Ван Хельсинг покинул седло, приземлившись сапогами на твердую землю с хорошо слышным стуком. Шагая вперед, в сторону от дороги, он поправил свою широкополую шляпу и отвел в сторону пальто, чтоб уложить руку точно на кобуру с пистолетом. Многое в мире менялось с течением времени, но любовь Ван Хельсинга в шляпам, кожаным пальто и высоким сапогам, очевидно, была такой же бессмертной, как и он сам. Это, конечно, была не та самая одежда, которую он носил в восьмидесятых годах девятнадцатого века, так как та давно уже испортилась и износилась, но то, что вигилант носил сегодня, было очень похоже на старый вариант. Путь к цели не занял много времени. Совсем скоро Гэбриэл подошел ближе и рассмотрел картину внимательней.
На дереве, точно таком же, каких были вокруг многие сотни, висел труп. Это были останки мужчины, и подвешены они были всего в паре метров над землей. Что было примечательно, так это то, что все искалеченное тело держалось не на ветке, а было прибито к древесному стволу десятком тонких, но даже на вид прочных обоюдоострых шипов. Как и полагалось в таких случаях, Ван Хельсинг быстро перекрестился, пробормотав за тканевой маской, скрывавшей половину лица, короткую фразу на латыни. И все же взгляд профессионала был холоден, почти равнодушен - всего через пару секунд он определил, что это труп вампира, глядя на следы черной, как смола, крови. Также большой подсказкой стало выражение лица умершей нечисти, будто бы кричащего в ужасе. Под верхней губой было хорошо видно два неестественно больших для человека клыка. Жертва случившегося была установлена, оставалось лишь понять, кто это устроил - далеко не каждый человек способен убить вампира, еще и таким необычным образом. Ван Хельсинг вытянул руку повыше, ухватившись за один из шипов. Резким движением он выдернул его из правой ноги вампира и осмотрел, пока голень умертвия из-за этого отвалилась, упав на землю, покрытую листьями. Длинный, около двадцати сантиметров. В придачу ко всему, еще и наделенный каким-то необычным ядом, судя по окончанию, что было несколько ярче остальной части. Благо, руки Ван Хельсинга закрывали прочные перчатки. Вигилант достал из внутреннего кармана пальто кусок ткани, замотал шип в него и сложил в тот же карман.
Внезапно что-то неподалеку звучно хрустнуло. Мгновенно пистолет покинул кобуру, оказавшись в руке мужчины. Он оглядывался вокруг, держа оружие готовым к стрельбе. Как это часто бывало, нарушивший тишину успел хорошенько скрыться и Гэбриэл никого не видел. Еще бы пара минут тишины, и он бы уже опускал пистолет, сославшись на то, что ему показалось. Но уже спустя десять секунд откуда-то неподалеку послышался отвратительный смешок высокого тона, с сильной хрипцой. Явно не человеческий. Еще несколько раз Ван Хельсинг развернулся на месте, пытаясь выглядеть тварь, что явно за ним наблюдала. Будто дразня его, вдруг послышалась музыка. Не слишком громкая, игривая, но не навязчивая игра на флейте. За ней еще один смешок.
Прежде, чем вигилант успел открыть огонь по веткам деревьев, где мог сидеть наблюдатель, другой шум завладел его вниманием. Это были удары о ветки, повторяющиеся, идущие из одной стороны. Что-то или кто-то прыгал по веткам, подобно обезъяне в тропических джунглях, и стремительно приближался! Ван Хельсинг немедля развернулся и побежал, пока было еще время. В мгновение ока он оказался на дороге, где оставил коня. Дорога была достаточно широкой, чтоб стать небольшой преградой для существа, передвигающегося по деревьям, но оно близилось именно сюда. Мужчина поднял руку с пистолетом и сделал несколько контрольных выстрелов освященными пулями в сторону, откуда доносился стук и скрип веток. Опережая следующие события, он перекатился в сторону и затаил дыхание, готовый стрелять дальше. А ведь до деревни теперь было не так далеко, ее видно было уже отсюда. Но Ван Хельсинг умудрился встрять в передрягу здесь и сейчас, пока его конь, перепуганный стрельбой, проскакал на другую сторону дороги.

Благо, и Ван Хельсинг, и его конь покинули то место, где стояли недавно, очень вовремя - всего мгновение спустя от того места ничего не осталось, кроме огромной дыры. Дорога только что стала еще более непригодной для транспорта. Куски земли разлетелись в стороны и большая стена пыли сильно закрыла обзор. Так Ван Хельсинг не видел, но слышал, как его скакун в панике снова куда-то убежал. Лишь бы не далеко... Пыль осела на одежде мужчины ровным слоем и заставила зайтись коротким приступом кашля, не смотря даже на маску на лице. Однако пыль также дала вигиланту нужное время для того, чтоб отбежать в сторону и сесть за первым попавшимся под руку деревом, надеясь, что его не увидят. Гэбриэл воспользовался короткой паузой, пихая пистолет обратно в кобуру. Он косо глянул назад, на дорогу. Трудно было поверить, что вот такое случилось после одного выстрела, но Ван Хельсингу уже не редко приходилось мириться с еще одним последствием скачка технологического прогресса в мире - некоторые монстры тоже были рады новому вооружению. И охотно им пользовались. Хотя в такой глуши хорошо вооруженных упырей или гулей было обычно не видать - то ли дело Америка, как Северная, так и Южная. Здесь это было полной неожиданностью, но, если ты уже попал в такую ситуацию, надо думать, как из нее выйти живым, а не предаваться ступору удивления. Во всяком случае, к этому взывала профессиональная часть Ван Хельсинга, его холодный рассудок.
- Можешь выйти с поднятыми руками, а можешь заставить меня с тобой повозиться!
А вот это было что-то новенькое. Когда это в политику чудовищ вошли разговоры с потенциальными жертвами? С этой мыслью в голове Ван Хельсинг снял со спины свой автомат, присоединил к нему коробчатый магазин и убрал предохранитель с глухим щелчком. Это, конечно, не сравнится со взрывной мощью оружия противника, но всяко лучше, чем один пистолет, хотя бы по скорострельности. Гэбриэл почувствовал, что его шансы немного возросли, как и уверенность в успехе - часто именно от последнего зависело, кто уйдет из поединка живым, а кто нет. Многие простые люди с оружием в руках не одолели бы монстра перед собой просто потому что им всегда будет казаться, что противник сильнее, быстрее и ловчее, да просто лучше. Секрет Ван Хельсинга заключался в том, что ему было все равно, какой твари предстоит показать ее место - для него не существовало бессмертных.
А еще за его плечами был опыт. Тоже штука немаловажная. И сейчас личный опыт перестрелок подсказывал вигиланту, что действовать нужно предельно осторожно, иначе, кем бы ни была эта женщина - а голос ведь точно был женским - она сможет избавиться от него одним выстрелом. Позорная и жалкая смерть после всего того, что Ван Хельсинг уже пережил. Действовать надо было быстро, пока противник не осмелел и не попытался выстрелить наугад. Предпринятая далее мужчиной тактика была до ужаса простой, но в то же время эффективной. Он быстро нашел на земле камень размером с его же кулак и бросил тот куда-то в сторону, пока видимость еще не восстановилась - отвлекающий маневр, старый, как мир. Ван Хельсинг тут же показался из-за своего укрытия и открыл огонь из автомата приблизительно в ту сторону, откуда он слышал голос противника. Пожалуй, этот ответ на вопрос был достаточно красноречив и без слов. Сразу с этим он перескочил из-за одного укрытия к другому, так как провидцем не обязательно быть, чтоб предсказать, что дерево, за которым он спрятался, сейчас разнесет в щепки выстрелом. Новым прикрытием стала большая каменная глыба, что торчала сразу у дороги. Вся во мху и влаге тумана, она казалась очень даже надежной. Но так это было ровно до того момента, как каменные частички дрогнули на поверхности валуна и раздвинулись, открывая сияющую зеленью дыру. Уж больно это похоже на... Глаз?
Прежде, чем Ван Хельсинг успел опомниться, камень ожил и взял вигиланта в охапку двумя огромными лапами. Автомат выпал из рук мужчины на землю. Подобно лягушке, что не сдавалась, выбираясь из вазы с молоком, Ван Хельсинг стал дергаться, пытаясь освободиться хоть как-то. Но тогда существо из камня развернулось в сторону лесного тракта и со всей дури швырнуло свою жертву подальше. Силы этой твари было не занимать, так как Гэбриэл перелетел всю ширину дороги и ощутимо впечаталася спиной в очередное дерево, упав на землю мягким местом. Ван Хельсинг мотнул головой, не давая головокружению лишать его драгоценных секунд, при том, что каждая из них могла внезапно стать последней. Теперь он видел существо ясно: одноглазое, неровное и безногое - зато с двумя внушительных размеров руками, которыми не то, что кокосы, а небольшие машины можно наверняка превращать в лепешки. Ван Хельсинг осознал, насколько ему повезло, что его не постигла такая судьба, но она еще маячила где-то рядом - каменный здоровяк вытянул свои лапы вперед, упиваясь кривыми пальцами в землю, и подтянул себя ближе в сторону вигиланта. Затем еще раз, оставляя за собой глубокую борозду в земле. Пули бы этого монстра даже не пощекотали, потому Ван Хельсинг и не думал о них. Он встал, пошатнувшись, и достал с пояса ручную гранату. Сдернув чеку, охотник на нечисть швырнул снаряд точно в каменное существо. Взрыв последовал не шуточный, но недостаточно мощный, чтоб хоть как-то зацепить Гэбриэла. Снова поднялась стена земли и пыли. И все же грохот камня не утих - очевидно, здоровяк был не добит. Просто дезориентирован. Ван Хельсинг воспользовался моментом и побежал обратно, на другую сторону дороги, пока шум не улегся. А вот каменное чудище пришло в себя быстро. Его магический глаз скоро нашел первую попавшуюся цель, которую необходимо сокрушить - вампиршу, сидящую со своей пушкой за пнем. С завидным упорством здоровяк стал подтягивать себя в ее сторону!
Ван Хельсинг тем временем достал с пояса следующую игрушку. Примечательный диск с ручкой. Одно движение руки - и диск ощетинился зубьями и завращался, становясь циркулярной пилой. Времена менялись, а эта вещь оставалась полезной и по сей день. Когда Ван Хельсинг увидел, куда держит путь монстр, он вонзил пилу в ствол дерева, рядом с которым оказался. Мощь инструмента была велика, так что совсем скоро сруб был достаточно велик. Ван Хельсинг со всей силы уперся в дерево плечом - и оно пошатнулось. Медленно, но величественно ствол падал на каменного крушителя... И на дракулину вместе с ним. Столкнув дерево, вигилант снова достал свой пистолет из кобуры и стремительным шагом вышел вперед. Со звучным грохотом столкновение в очередной раз подняло завесу, что мешала видеть, еще и в темноте, что становилась только гуще с каждой минутой. Ван Хельсинг вытянул руку вперед, целясь из пистолета в завесу. В лучшем случае он ожидал застать девушку врасплох. В худшем же он мог оказаться с ней в позиции "дуло к дулу".

Пока Ван Хельсинг возился с каменным созданием, он вовсе не забывал о другом противнике, чей арсенал не был ограничен двумя гранитными кулаками. Как раз наоборот, девушку с таким мощным оружием он держал в приоритете, как более явную угрозу. Потому с ожившим утесом Ван Хельсинг старался разобраться как можно быстрее - и разобрался. Хотя так-то было трудно сказать, чей ход добил беспокойную глыбу, ибо очередной мощный взрыв после выстрела произошел точно перед тем, как дерево встретилось с камнем. Граната, которую Ван Хельсинг использовал минуту назад, оказалась немного полезней на деле, чем думалось. Здоровяк уже был весь в трещинах после одного взрыва. А с еще одним и упавшим на него стволом он просто распался на части, да вряд ли уже поднимется. Сложно было не признать, что Ван Хельсинг охотно взял бы себе на вооружение такую пушку, какую таскала с собой эта девушка, будь она поменьше и полегче, конечно. И до чего же было, однако, неприятно, когда пыль снова медленно развеялась, а дуло той самой пушки смотрело Гэбриэлу прямо в лицо, будто бы говоря "привет". Однако дуло пистолета Ван Хельсинга точно так же смотрело в лицо девушке. Ситуация вышла и смешной, и поганой одновременно.
Даже создавшейся недолгой паузы, пока они просто целились друг-другу в лица, вигиланту хватало, чтоб оценить свое и ее положение, не предаваясь панике. Судя по ярко-красным глазам, ему в голову огромным орудием целилась дракулина, что уже объясняло, как она могла еще ловчить с такой тяжестью в руках. Пистолет Ван Хельсинга по размеру не шел ни в какое сравнение с оружием вампирши, но стоило подумать еще раз, на чьей стороне было преимущество. Ван Хельсинг даже не сомневался, что успеет избежать выстрела - такие большие пушки, как та, что была перед ним, всегда стреляли с короткой задержкой, а у мужчины был хороший шанс услышать щелчок ударно-спускового механизма на таком от него расстоянии. В свою очередь, чтоб уйти из зоны поражения, все, что Ван Хельсингу было нужно, так это просто двинуть головой в сторону и податься вперед, вдоль длинного оружейного ствола, такого неудобного на мелком расстоянии к жертве. Он оказался бы ближе к цели, уже не на прицеле у этой махины, но все еще держа хорошенькое вампирское личико на мушке пистолета. Вот оно, торжество оружия, что не блистало габаритами. При этом даже за все годы своей работы Ван Хельсинг больно редко встречал существ, что могли бы пережить выстрел в голову освященной серебряной пулей.
Ясно представив себе такой порядок действий, Гэбриэл едва-едва ухмыльнулся за тканевой маской. Это выражение выдало только движение мышц вокруг его темных глаз. Ожидая заветного щелчка, вигилант окинул взглядом дракулину еще раз, пытаясь подметить детали. Конечно же, как и все вампиры, она была очень красивой, зловеще-привлекательной, с манящей фигурой. И все же эта красота была холодна. Было так же кое-что, что озадачило вигиланта - одежда. Имея большой опыт столкновений с вампирами, Ван Хельсинг мог точно сказать, что у этих тварей, как и у него самого, вкусы сильно не поменялись с прошествием многих лет. Часто кровососы обряжались в излишне вычурные наряды, которые так и кричали "Обрати на меня внимание". В другой раз это были сплошные черные одежды с лозунгом "Я - сама Тьма". Разве что, во времена Первой и Второй мировых войн все было немного иначе, но тогда вообще времена были темные. А то, что было на дракулине, грозившей убить его в любой момент, можно было назвать... Униформой что ли? Это слово пришло на ум точно тогда, когда Ван Хельсинг обратил внимание на некий знак отличия на груди. Все бы ничего, но стоило Гэбриэлу прочитать надпись на нем, как он нахмурился в недоумении. Возможно, ему показалось из-за сгущавшейся темноты, но одно слово было особенно примечательно - "Hellsing".
Этот момент мог бы стать очень неловким, все же Ван Хельсинг смотрел куда-то в район женской груди, как если бы увидел там привидение. Но всю атмосферу внезапно нарушило очередное хохотание. Вигилант слышал его всего лишь второй раз, но этот тоненький с хрипцой голосок казался уже без меры надоедливым и мерзким. Меж деревьев с обеих сторон дороги зажглись огоньки, но это были вовсе не миловидные светлячки или фонарики местных людей, сбежавшихся на шум. Свет от них был таким же отливающим зеленью, холодным и неприветливым. На сей раз каменных созданий было много, и они уже грохотали, приближаясь к вампирше и охотнику на нечисть. Дальнейшее решение девушки удивило Ван Хельсинга не меньше ее униформы. Вампир, что готов был идти с ним на кооперацию? Странный вампир, очень. Но частично все это можно было сослать на то, что дракулина явно не знала, с кем только что вела перестрелку. Ван Хельсинг прожил достаточно долго, чтоб судить о намереньях людей и монстров по выражению их лиц. И, глядя на лицо девушки, он, не сбавляя настороженности, отвел пистолет.
- Идет, - коротко ответил вигилант. С одним каменным чудищем он едва справился, с применением хитрости. Когда их было много - тяжелая артиллерия была очень кстати.
Когда дракулина открыла огонь, Ван Хельсинг сделал два шага назад, отводя пальто в сторону. На его ноге свисал дополнительный ремень, а на нем держалось еще несколько гранат. Он не стал раскидываться ими во все стороны, теряя драгоценный боезапас на каждую цель по отдельности, пока девушка рядом палила по каменным громадам, разнося их по частям. Лишний раз Гэбриэл пожалел, что такое чудо ему вряд ли дадут в подвале собора Ватикана. Ван Хельсинг выждал должной секунды, когда хотя бы несколько гранитных здоровил собьются в кучку на дороге - и только тогда сдернул чеку с первой гранаты, кинув ее. Затем другую. Взрывы добивали то, что оставалось после выстрелов "Харконнена" - в тех случаях, когда что-то вообще от них оставалось. Вспышки разукрасили вечерные сумерки в огненных цветах, которые наверняка было видно даже из деревни, в которую Ван Хельсинг держал путь. Совсем скоро натиск каменных чудищ прекратился - их останки теперь валялись посреди дороги, дыр в земле и рядом с упавшим ранее деревом. Только больше проблем для туристов.
В очередной раз надо было дать пыли время улечься. А Ван Хельсинг был совсем рядом с вампиршей - им было рукой друг до друга подать, чтоб сцепиться в драке. Под рукой вигиланта было распятие, складной серебряный кол и даже несколько головок чеснока. В следующий миг в его руке был уже и пистолет. И снова он целился точно в голову дракулине, заметно хмуря лоб. Но выстрела так и не последовало. Очевидно, это было какой-то мерой предосторожности, все же небольшое сотрудничество нечисти с охотником на нечисть только что закончилось. Мужчина в очередной раз скользнул взглядом по знаку отличия у девушки на груди, убеждаясь, что ему не просто показалось. А это озадачивало.
- Прежде, чем мы вышибем друг-другу мозги. Есть пара вопросов, - сказал Ван Хельсинг, следя за движениями дракулины.
И тут же разговор прервался со звуком свиста. Именно рассекающий воздух свист раздался перед тем, как в землю рядом с охотниками вонзился шип. Точно такой же, какой Гэбриэл держал у себя в кармане пальто. Переглянувшись с вампиршей, Ван Хельсинг сделал несколько шагов назад. И тогда следующий шип с тем же свистом вонзился в землю между ногами вигиланта. Очень близко. Деревья зашелестели и заскрипели. Смешок повторился. За ним еще один. И еще. И еще. В итоге создавалось такое впечатление, будто по деревьям карабкалась целая стая противных мелких хохотунов. И ни одного из них пока что не было видно - зато они видели две жертвы на дороге так четко, что уже вели по ним опасно близкий огонь. Выход из этой ситуации был прост и ясен, как день.
Ван Хельсинг не стал ждать дракулину. Он развернулся и со всех ног побежал, хватая попутно с земли свой автомат и вешая его обратно за спину. Гэбриэл спустил маску с лица и поднес пальцы к губам, присвистнув. Послушный и хорошо выдрессированный конь тут же выбежал навстречу вигиланту, пока за его ногами в землю впилось уже несколько десятков шипов, а их число продолжало неумолимо расти. Ван Хельсинг заскочил в седло на бегу и вдарил ногами в бока скакуна, дабы тот скакал быстрее. Хохот за их спинами не прекращался, как и свист летящих шипов вперемешку с шумом деревьев. За вампиршу Ван Хельсинг не волновался ни чуть, зная, как быстро такая нечисть способна перемещаться. Сейчас его шкура была в большей опасности, чем ее. Он повернулся назад лишь на миг, сделав пару выстрелов из пистолета куда-то в деревья, но, похоже, безуспешных. Хуже стало, когда оказалось, что магазин в пистолете уже кончился, и его пришлось сложить обратно. Спасение было впереди, но до него еще нужно было доскакать немного! Если эта деревня еще стояла посреди такого опасного леса, то там уж точно можно было найти безопасное место.

Ван Хельсинг, конечно, не имел тех предрассудков о езде верхом, какие были у многих современных людей. В свое время он всю Европу вдоль и поперек объехал в седле. Конь скакал быстро, но стук его копыт о землю все еще мешался со свистом отравленных шипов позади. Несколько раз Ван Хельсинг оборачивался назад, только, чтоб увидеть, как снаряды лесной нечисти вонзались в землю опасно близко. В иной раз шипы пролетали по сторонам под гаденькое хихиканье чудовищ, быстро скачущих по деревьям. В такой ситуации мотоцикл был бы действительно куда сподручнее. Деревья проносились вокруг, как мимолетные столбики в вечернем мраке и молочном тумане. Ван Хельсинг постоянно подгонял коня, ударяя его пятками в бока, но вскоре понял, что животное не будет бежать быстрее - оно и так неслось со всех ног в страхе перед преследователями.
Всего один раз за время погони мысли Ван Хельсинга вернулись к озадачившей его вампирше. Он не определился, чего хотел больше - чтоб она пережила эту беготню и объяснила кое-что, или, чтоб ее просто превратили в подушечку для игл по дороге, как ее собрат-кровосос, чей труп остался уже далеко позади. Но свою пользу она тоже успела принести, за что вигилант, возможно, даже не стал бы ее убивать вот так сразу после разговора.
Шум лесной реки и огни цивилизации впереди были, как спасительный маяк посреди шторма. Скакун Ван Хельсинга уже почти достиг моста, когда несколько шипов хихикающих тварей пронеслось слишком близко. Гэбриэл почувствовал, как что-то опасно проскользило по его плечу, но конь продолжал скакать вперед. Он пробежал мост так быстро, как мог, не останавливаясь. Ван Хельсинг быстро осмотрел плечо, где пальто порвалось несколько секунд назад. Но, к счастью, пострадала только верхняя одежда - рубашку и кожу под ней чудом не зацепило. Вслед за этим позади раздался грохочущий звук очередного взрыва - этот вечер в Баварии определенно не попадал в категорию тихих. Ван Хельсинг только краем глаза заметил причастность вампирши ко взрыву, так как коня он даже не думал останавливать. Шум реки теперь был позади, как и огонь в разных частях дороги, что уже начинал заметно лезть на деревья.
Конь с мужчиной в его седле проскакал мимо нескольких старых фонарных столбов и небольшой мельницы, настолько древней на вид, что она вполне могла быть ровесником сознательного Ван Хельсинга. Но скакун резко остановился, когда перед ним возникла преграда из разряда тех, которые нельзя было просто взять и перепрыгнуть - у входа в деревню, окруженную частоколом, столпились люди. С оружием, с лающими собаками наготове, явно злые и подозрительные. В общем, гостям они были не рады. У кого-то из них в руках были пистолеты, а у кого-то даже вилы и факелы в лучших традициях старой селянской охоты на нечисть. Так или иначе, а эти люди явно слышали множество взрывов со стороны чащи и им это не понравилось. Если вил и лопат Ван Хельсинг мог не бояться, то стрелковое оружие легко могло окончить его уже слишком долгую жизнь. В этот миг Гэбриэл даже предался короткой ностальгии о тех временах, когда суеверные и подозрительные деревенщины не имели при себе стволов, чтоб представлять для него реальную угрозу.

- И что, так всегда? - спросил однажды в такой ситуации послушник по имени Карл.
- Почти, - отвечал ему неохотно Ван Хельсинг.

Вигилант не стал делать резких движений, чтоб не дразнить лишний раз толпу. Человек был разумен. А толпа - это тупой, склонный к панике, агрессивный зверь. Ван Хельсинг начал медленно поднимать руки, пытаясь показать, что оружия хотя бы в руках у него не было, все же автомат на ремне за спиной они пока видеть не могли. Однако именно в этот момент, всего спустя несколько секунд после остановки Ван Хельсинга перед беспокойным народом, рядом появилась дракулина в униформе и вызвала у местных очередной приступ неразборчивой паники. Не успело ведь пройти и пяти секунд, а людям надо было уже выбирать, в какую из двух появившихся целей угрожающе тыкать оружием, грозным и не очень. Вигилант переглянулся с вампиршей. Он еще не мог называть ее полноценной союзницей или точным врагом, но они за какой-то час успели уже несколько раз попасть в подобную ситуацию. В прочем, вряд ли у кого-то из здешних были при себе серебряные пули. Тем более освященные. Так что в этот раз среди собравшихся в одном месте людей угрозу девушке представлял только Ван Хельсинг. Но его руки были, образно говоря, связаны направленными на него пистолетами и ружьями. Его-то они еще могут убить. Досадно...
- Ничего такая баба! - вдруг раздался голос мужчины среди собравшихся, видимо, выражаясь о дракулине. И вслед за этим воскликом послышался звучный шлепок пощечины - жена, не иначе. Да только это было первое впечатление, ведь людям стоило только увидеть красные глаза в свете огней факелов, болезненно-бледную кожу и оценить размер эпипировки девушки, с которой она так непринужденно таскалась, а не смотреть на бюст, чтоб понять, что здесь не ладно.
- Да это нечисть! Убейте же их! - закричала блондинистая женщина в возрасте из толпы с вилами в руках.
Видимо, с вампирами эти люди не сталкивались, так как они тут же приготовились стрелять, спускать собак и кидать факелы.
- Стоять, придержите коней! - рявкнул кто-то сзади, даже громче собак, и все, как один дрогнули. Ван Хельсинг, в отличии от вампирши, был в очередной раз на волосок от смерти, так что он едва заметно облегченно выдохнул.
Народ расступился, пропуская вперед мужчину. Он был среднего роста. Худощавый немного. На его крючковатом носу были большие очки с круглыми стеклами. На нем была грязная поношенная рабочая одежда, но куда больше примечательной вещью была военная винтовка, которую он уверенно держал обеими руками. Судя по реакции собравшихся, этот рыжий мужик с редкой бородкой и прилизанными назад волосами имел среди местных какой-то авторитет.
- Нечисть-нечистью. И мы прямо сейчас можем выпустить им кишки, - сказал паренек, а после короткой паузы чуть поднял свою винтовку и добавил: - Мне они тоже не нравятся. Но они явно не местные твари. Чего забыли тут? Кто такие? Как добрались аж сюда через этот чертов лес и остались живыми?
Ван Хельсингу точно так же не нравилась вся сложившаяся вообще ситуация, но он бывал в передрягах и покруче. А потому поспешил ответить. Резко и точно, без лишних деталей, но по делу:
- Просто путники. Я услышал, что здесь нужна помощь - и пришел. Дорога была сложной и опасной, мы едва не погибли.
- Как же, услышал. У Грауншвина нет связи с окружающим миром уже много лет. А ты вдруг взял и прослышал о нас откуда-то, чужак, - говорил так же рыжий, теперь с еще большим недоверием, пока толпа за его спиной что-то согласно поддакивала, - Отвечайте давайте, кто такие, пока я не передумал и мы не забили вас на месте.
В другой ситуации, не будь такой явной угрозы со стороны людей, которым он собирался помочь, Гэбриэл попытался бы еще как-то выкрутиться, не говорить лишнего, перейти сразу к делу. Но эти люди были в тяжелой ситуации и правильно делали, что не доверяли чужакам вот так просто, пуская каждого встречного к себе на порог. Их можно было понять. Но оставаться так же у входа со стороны столь опасного леса совершенно не хотелось, а если вигилант будет снова пробовать юлить, то его с вампиршей будут удерживать дальше, либо просто попытаются убить на месте. Второй вариант - вероятней.
- Мое имя - Ван Хельсинг.
В то время, как люди в толпе стали озадаченно шептаться, парень с винтовкой заметно нахмурился.

Отредактировано Gabriel Van Helsing (21.09.2016 19:11:40)

Ван Хельсинг еще прекрасно помнил то время, когда его лицо было на куче плакатов розыска. Его звали серийным убийцей, маньяком, мясником. Кто-то даже звал его чудовищем, но так никогда и не знал, что этот человек убивал настоящих чудовищ. Что именно благодаря этому человеку на улицах большинства стран Европы не правят бал монстры. Он был одним из самых разыскиваемых людей на всем материке. Но сейчас это время прошло. События глобального масштаба уже давно заставили людей забыть о отдельных личностях, подобных Ван Хельсингу. Во время Первой и Второй мировых войн человеческая жизнь ни для кого уже ничего не стоила. В то время, куда было не глянуть, а увидел бы вооруженного убийцу. Каждый из них был готов убивать ради "высоких идеалов" или "светлого будущего", не смотря на то, что на самом деле был маленькой игрушкой в руках правящих людей и их прихотей. Люди считали, что делали мир лучше, убивая других людей, и заливая землю кровью. Во время стольких зверств Орден Ватикана залег на такое глубокое дно, на какое было только возможно. А вместе с ним и Ван Хельсинг. Хорошо это или плохо, но, когда дым развеялся, все о нем просто забыли. Разве что, где-то в Трансильвании память о нем была еще жива, как о человеке, что избавил тамошний народ от тирании Дракулы с его прихвостнями в далеком ныне 1888 году.
И теперь, когда Ван Хельсинг продолжал свою работу, он сталкивался с проблемой обратного типа - никто не знал его так, как знали в позапрошлом веке. Теперь его имя не вселяло ни страха, ни уважения. Все, что осталось от той дурной и не очень славы - глухие упоминания. Пародии в давно забытых рассказах. Брэм Стокер в своей книге писал о другом человеке. Действительно, Гэбриэл что-то все же слышал о Абрахаме Ван Хеллсинге, уже давно. Забавно иногда слышать о людях с такой же фамилией, как твоя, или, как в этом случае, похожей на нее - одна "л" была лишней. Но со временем он просто забыл об этом, как и о прочих мимолетных, не значительных вещах. Пока не встретил дракулину сегодня. Надпись на ее знаке отличия не сразу, но заставила вигиланта вернуться мыслями к тому моменту, когда он, Ван Хельсинг, с улыбкой на лице выслушивал о похождениях некого Ван Хеллсинга.
И все же Брэм Стокер обессмертил имя Хеллсинга, не Хельсинга. Толпа, что была перед ним наверняка приняла Гэбриэла за потомка Абрахама, когда вампирша либо скрыла свою реакцию, либо действительно осталась равнодушной к факту. Но так и не сказать было, что вигиланта беспокоила ее реакция. Сейчас его беспокоило несколько вещей, а в их числе было: войти в доверие к местным, дабы они не мешались под ногами, избавиться от Лесного Короля, уйти. К подобным трем пунктам сводились планы Ван Хельсинга почти постоянно. Никаких ниточек, за которые его мог бы дергать кто-то, кроме Ордена. Никаких связей и отношений.
Когда местный авторитет уже хотел было что-то сказать, дракулина внезапно сорвалась с места. Чтоб уловить случившееся, надо было обладать молниеносной реакцией - и Ван Хельсинг ей обладал. Раз, два, а он уже вставил в пистолет новый коробчатый магазин серебряных пуль и направил дуло четко на девушку, сцепившуюся с... Вампиром? Люди, конечно, тоже среагировали, но к тому моменту, когда они хотели превратить дракулину в решето, противник, с которым она столкнулась, уже открыл свою истинную сущность. Люди заохали и заахали. Такая тварь сумела каким-то необъяснимым чудом пробраться к ним в деревню и втереться к ним в доверие. Это было ударом под дых.
Когда происходящее стало более ясным, Ван Хельсинг опустил пистолет. Глядя на то, в каком хвате вампирша держала своего беглого сородича, вигилант просто понял, что у нее и так все было под контролем. Он рефлекторно поймал падающий Харконнен и наконец получил шанс оценить эту пушку в руках. Ясное дело, тяжелый, внушительный. Гэбриэл не стал бы таскать при себе такое в ущерб своей подвижности, а именно подвижность не редко спасала ему жизнь. Сказанное дракулиной и ответило на прошлые пару вопросов Хельсинга, которые он так и не успел задать, и вызвало несколько новых. Ее персона вызывала у Гэбриэла чуть ли не откровенное недоумение, и совсем скоро это явно не удастся скрывать за каменной маской хладнокровия. С каких же это пор вампиры защищали людей от других вампиров?.. Но все вопросы, которые всплывали в голове у Ван Хельсинга, при нем и остались, когда девушка с особой жестокостью разорвала вампира на части. Вигилант не видел в случившемся чего-то удивительного или зверского - бывало порой, он видел вещи и похуже. Только нельзя было сказать того же о собравшихся людях. Кто-то очень заметно побледнел, соперничая теперь в этом с вампиршей, а кто-то не сдержался и выблевал свой обед на землю. Среди здешних едва ли можно было найти много настоящих воинов, готовых сражаться и убивать. И рыжий в очках среагировал как-то сухо - его, похоже, заботило больше не то, что на его глазах кого-то выпотрошили, а то, что кровь запачкала его и без того грязную одежду. Собаки, которых люди держали, как сторожей, чуть свои цепи не порвали, чтоб добраться до трупа.
- О, ну если вы считаете, что способны одолеть вдвоем Лесного Короля - флаг вам в руки, - чуть ли не издевательски сказал очкарик, махнув ладонью, - Потому что только это избавит нас от гнета проклятого леса. Вампир и охотник на нечисть... Ха! И как теперь понять, послал нам Бог в виде вас помощь или злую шутку?
Мужчина повернулся к своим собратьям по несчастью.
- Расходитесь давайте... Здесь больше не на что смотреть, - сказал он как-то устало и повернулся обратно к чужакам, пока народ с большой неохотой, но все же начал расходиться по своим домам, - Я Ганс. Я - защитник этой деревни. И пока что я вас впущу. Но стоит вам сделать один шаг не туда - пеняйте на себя. Имел я уже дело с такими, как ты, милочка. И, кстати, твоего имени мы так и не услышали.
А ведь Ван Хельсинг об этом так и не задумался. Пока Ганс смотрел на вампиршу с большой долей недоверия, казалось бы, просто потому что он не знает ее имени, Гэбриэл даже не забивал себе о таких вещах голову. Он начал понимать, что принимал дракулину все это время скорее, как потенциальную цель, как временного союзника и тяжелую артиллерию - но не как полноценную личность, у которой есть свое имя и своя история. Этому способствовали сотни вампиров, которых Ван Хельсинг за свою жизнь успел выследить и убить тем или иным способом. Но теперь вигилант посмотрел на бывшую противницу с немного другой стороны. Он слез со своего коня и погладил того по морде, взяв за поводья.
- Идите за мной, - внезапно продолжил Ганс, - Есть здесь человек, которому захочется обменяться с вами парой слов.
И рыжий позволил охотникам пройти. Он был готов вести их по деревне. А Ван Хельсинг был готов следовать, даже если придется терпеть компанию вампирши при этом. То и дело, в деревне на прибывших кидали неровные взгляды. Многие определенно не одобряли того, что Ганс их впустил.
- Что за человек? К кому ты нас ведешь? - поинтересовался Ван Хельсинг, шагая за Гансом. Когда выдалась возможность по пути, Гэбриэл отдал коня на попечение местным. Животное пережило в лесу необычную поездку, так что заслужило, как минимум, хорошего отдыха и еды.
- Один старик. Некоторые считают его безумцем, но, кто бы там что не говорил, а его советы помогли мне выживать здесь, очень помогли, - отозвался Ганс серьезно. В его голосе читалось неподдельное уважение к старику, кем бы он ни был, - Вы, я так понимаю, пытались устроить пожар своей взрывчаткой? Напрасно. Лесной Король следит за своим "королевством".
- О чем ты? - вопросил было Ван Хельсинг снова, но прежде, чем Ганс успел ответить, вигилант повернулся назад, глядя в сторону лесной дороги, по которой они с дракулиной добрались вообще до этого поселения. Языки пламени ласкали деревья, становились все ярче и ярче, это было прекрасно видно отсюда. Как вдруг подул сильный ветер - Гэбриэлу пришлось придержать шляпу - и огонь вдали погас, как гаснет свечка от дуновения человека.
- Да вот о чем.
Случившееся было впечатляющим проявлением власти, но недостаточно впечатляющим, чтоб выбить Ван Хельсинга из колеи.
- Хоть кто-то из здешних видел этого Лесного Короля? Кто-то знает о нем что-то, помимо того, что он существует?
- Я подозреваю, что старик видел его... Но не уверен. Его иногда сложно понять. И все же он много знает о происходящем. Наводит на мысль, - продолжал отвечать Ганс, тем временем уложив винтовку себе на плечо. Он вел чужаков по деревне не спешно, было время ее осмотреть. На самом деле это поселение оказалось куда больше, чем Ван Хельсинг предполагал. И, чем ближе троица подходила к центру, тем цивилизованней это место становилось на глазах. Но сейчас, почти ночью, это место не бурлило жизнью, так как все разошлись по домам. И из своих домов суеверные деревенщины наблюдали за прибывшими, как за врагами народа. А Ван Хельсинг внимательно наблюдал за поведением своей напарницы. Вроде бы это слово теперь было кстати, в виду обстоятельств.
- Вы ведь опытные бойцы, судя по всему. Только такие смогли бы до нас добраться и уцелеть. Все же слуги Короля вас не разорвали в клочья.
- Не бойся, они пытались. Назойливые у вас соседи.
Миновав центр деревни, Ганс повел чужаков на другой ее конец. И признаков современной цивилизации становилось теперь все меньше и меньше, дома становились все более старыми и грубыми. И все же рекордсменом по древности явно был дом, к которому троица направлялась - он стоял у частокола, немного поодаль от остальных. Вид у этой постройки был такой, что страшно было не так встать рядом с ней, чтоб она не развалилась в пыль. Но все ли было так плохо? Встав у порога дома, Ганс улыбнулся как-то натянуто.
- Прошу, проходите.

Внутри все дышало древностью не хуже, чем снаружи. Пауки успели свить здесь гнезда чуть ли не в каждом углу. Где-то растения неконтролируемо проросли дальше положенного, придавая такому месту дикости. Пыль осела на стенах и предметах ужасно старой мебели так, как если бы тут никто и не жил. Освещение было минимальным. Но даже в таких условиях Ван Хельсинг внезапно заметил что-то особенное - на полу лежали волосы. Сплошная седина, без единого гладкого волоска, не утратившего свой цвет. Ван Хельсинг подошел поближе к этому чуду и посмотрел внимательней. Теперь было можно заметить, что волосы торчали из проема под дверью, едва державшейся на петлях. Никто не встречал здесь гостей, а Ганс остался где-то снаружи, ожидая. Значит, было время немного полюбопытствовать. Ван Хельсинг толкнул дверь и она открылась с ужасно раздражительным скрипом. Волосы, как оказывается, не просто лежали на полу - они представляли из себя чуть ли не тоненький коврик. Очень длинные волосы, ничего не скажешь. И тянулась эта дорожка в еще одну комнату, после этой. Войдя в нее, охотники могли наконец увидеть того самого старика - высокий, долговязый, очень худой, с лысиной на голове. Но все эти детали меркли на фоне того, что волосы, по которым Ван Хельсинг и дракулина нашли старика, были частью его бороды. Как если бы сказка о Рапунцель внезапно стала реальностью, но писалось в ней не о девушке, а о дедушке. Когда старик заметил чужаков у себя дома, он вовсе не стал агрессивным и подозрительным. Напротив - его лицо за бородой расплылось в детской искренней улыбке.
- О, друзья мои, я вас ждал! Ждал уже много лет! Подходите, подходите ближе!

Ван Хельсинг вовсе не относился предвзято ко старым вещам. Что тут скажешь - он сам был старше этой эпохи, хотя точно и не помнил, насколько. Точно так же, как он не помнил, каким человеком был до судьбоносного дня, когда он в беспамятстве оказался еле живой в Ватикане. Какой он был личностью? Никто уже не мог дать ему ответ на этот вопрос, после смерти Дракулы. Многие на месте Ван Хельсинга наверняка бы поехали крышей, или с крыши бы спрыгнули - мало чья людская психика выдержит такую долгую жизнь. Он жил и убивал монстров. И, что странно, ему это никогда не надоедало. Он не жаловался на то, что все вокруг однообразно или на то, что устал от работы. Все было как раз наоборот. Как если бы Левая Рука Господа только для этого и была предназначена. Либо это просто способ самовыражения...
Стоя здесь, посреди этого старого дома, перед этим не менее старым человеком - человеком ли? - Ван Хельсинг старался не терять бдительности. Он должен быть сосредоточен. Но это было трудно, когда у тебя под носом сразу две заметные проблемы: одна в виде девушки-дракулины с огромной пушкой, другая - Лесной Король. Разобраться надо с обеими. Когда охотников подозвали, Гэбриэл подошел, хотя и неспешно. Пол под его сапогами скрипел, как будто был готов провалиться.
- Ты ждал нас? Много лет? - с ноткой недоверия вопросил вигилант, снимая попутно шляпу.
- Конечно-конечно! Это ведь я отправил весть Святому Ордену!.. - старик выпрямился, глядя на гостей в своей хибаре с необъяснимой щенячьей добротой, - Но, знаете, вы бы могли прийти раньше, все же кони еще не перевелись... Вы очень сильно опоздали.
Глядя на вампиршу, бородач сощурил глаза и протянул чуть руку вперед. Складывалось такое впечатление, что со зрением у него было не очень хорошо. Ногти на его пальцах были длинными, кривыми и грязными. Роба, в которую старик был одет, в общем-то, тоже не пахла ароматом роз и не была примером чистоты. На его коже было множество пятен, как если бы тот был болен. И все же при всем своем виде, вызывавшем одно лишь сочувствие, казалось бы, старик был рад. Разве что, вопросы девушки заставили его застыть на месте в какой-то момент.
- Предрек? Судьбу?... Камень... - буквально на глазах бородач согнулся пополам и схватился за голову, - Нет! Нет-нет! Конечно, он ведь помешал наверняка! Он никому не дает покинуть лес просто так... Или войти в него... Он вас задержал так сильно?.. Как было глупо!.. Я надеялся, Святой Орден найдет способ добраться сюда быстрей!
- Нас атаковали по пути, но мы не пострадали. Вампир не из Святого Ордена, она... Из своей организации, - сказал Ван Хельсинг и как-то недобро зыркнул на дракулину с термосом в руках. Не сказать, что у Гэбриэла был нюх, как у оборотня, хотя он и побывал в такой шкуре однажды. Но он с тех пор легко мог узнать запах крови в большом количестве. Тем более, вампиры ничего, кроме крови толком и не употребляют. Это было примером того, как такие твари уже успели свыкнуться с новыми благами человечества. В Ван Хельсинге это ничего, кроме раздражения, не вызвало. Дело... Надо думать о деле...
- Вы сказали, что отправили весть много лет назад. Но мы получили ее только тремя днями ранее. Кто Вы? - вернулся охотник к вопросам. Вопросов всегда было много, когда прибываешь на новое место, где новая нечисть - а это был именно такой случай. Ван Хельсинг не один раз за годы работы заезжал в Германию. Но в эту ее часть - никогда.
- Вампир? Здесь? Ох, как странно... Как странно, что он позволил. Я думал, он против... Но нет. Ничего не понимаю... Что-то пошло не так, - медленно, но верно старик вновь выпрямился, - Я... Я просто беззаботная муха. Вж-ж-ж... Маленький клоп по имени Адальберт. И я... Мне нужно поесть, да.
Старик немного пошатывался, пока шел к столу в другой части комнаты. Что было странно, так это то, что еды там не было - только миска с кучкой мелких камешков в ней. Но, к удивлению Ван Хельсинга, именно их Адальберт и стал пихать себе в рот.
- О, превосходно... Не хотите? - протянул старик миску поочередно в сторону вигиланта и дракулины. Не трудно было уже понять, что Адальберт немного свихнулся. А потому Гэбриэл хоть здесь решил немного подыграть, не удивляясь вслух.
- Нет, я не голоден, спасибо. Ганс сказал, что Вы хотели бы поговорить с нами о чем-то. Я надеюсь, Вы знаете, как избавиться от Лесного Короля.
- О, Ганс... Он такой славный малый... Хороший мальчуган, в отличии от его отца. Страшный человек... Жестокий, очень. Но сильный, - казалось бы, сейчас Адальберт уйдет в свои воспоминания ненадолго. Но нет. Он застыл, - Д-д... Да, я знаю кое-что. Я... Знаю... Его... Я думал, что знал. Но он спрятал сердце... Поработил кобольтов... Заставил их прятать... Навел мрак на лес... Ужасно. Мне так жаль...
- Кобольтов? Что за сердце, Адальберт? Где? - Ван Хельсинг стал задавать вопросы громче, так как голос старика становился все тише. Взгляд седовласого стал каким-то отстраненным, мечтательным. И неподвижным. Адальберт сел на стул, что был рядом... И умер. Его кожа посерела потрескалась и осыпалась в один миг.
Не ясно, почему, но Ван Хельсинг ощутил своего рода жалость, глядя на труп старика. Адальберт был замученным, старым человеком, сведенным с ума поистине кошмарными обстоятельствами. Гэбриэл перекрестился, подождал еще секунд десять, и посмотрел на вампиршу. Без лишних слов он просто обошел ее стороной, не желая и дальше смотреть, как она просто беззаботно пьет чью-то кровь из термоса. Вигилант вышел из дома, но Ганса снаружи не обнаружил. Улица была пуста, во всяком случае в этой части деревни.
Было над чем подумать. Судя по всему, только что Ван Хельсинг лишился единственного хоть чего-то стоящего информатора по делу во всей этой деревне. Предстоит оперировать теми фактами, что уже есть, а было их не много. Лес кишит нечистью. Где находится этот Лесной Король - неизвестно. Как его убить - тем более. Еще и под боком оказалась какая-то странная, современная и хорошо вооруженная вампирша, чей мотив вигиланту казался до сих пор не понятным. Но он, в общем-то, ожидал, что она должна сейчас выйти.
- Ну и что ты будешь делать? Помогать или пытаться выбраться самой?

Ван Хельсинг не доверял дракулине. Возможно, это было как-то связано с тем, что он не готов был смотреть на кровососущую тварь, как на полноценного союзника. Но всяко лучше было держать ее в поле зрения, пока она не пропала, а потом не накрыла его внезапно огнем из своей переносной пушки. Вампирша была не глупой и наверняка уже тщательно изучала вигиланта, оценивая его возможности. Ровно, как и он ее. Ван Хельсинг видел за свою жизнь очень много вампиров, большинство из них он мог бы даже пытаться классифицировать по силе и способностям. Ккаждый из них был по-своему опасен, при этом не редко хитер и коварен. Пока что эта девушка использовала у вигиланта на глазах только свой разрушительный арсенал современного оружия, и уже так она была большой угрозой. А что же будет, когда она прибегнет к способностям вампира?.. За этим миловидным красноглазым личиком наверняка скрывалось ужасное чудовище, как это было с другими всегда.
- О, мне казалось, ты только недавно была готова мою смерть приблизить, - подметил Ван Хельсинг, прибегнув к иронии.
В прочем, скрывать нечего, он первый начал. Но это уже были меры предосторожности. В конце концов, люди обычно по деревьям не прыгают - хотя бы не на таких скоростях.
Ночь уже вступила в свои права. И тучи медленно расступались, открывая земле лик Луны. Но обычный люд не оставался снаружи, чтобы понаблюдать за красотой. Разве что, стража деревни где-то на окраинах следила, чтоб никакие лесные твари не сумели пробраться к соседям. Сегодня некоторым и так уже хватило потрясений. Благо, Гэбриэл в последнее время спал днем, подобно тем же монстрам, на которых он обычно охотится. Ночью вся нечисть горазда бродить при свете Луны. А вигилант ее оперативно истребляет.
Ван Хельсинг еще немного подумал. Он внезапно понял, что ожидал другого ответа. Кровососы не редко блистали своей самоуверенностью и высокомерием. Гэбриэл думал, что эта просто возьмет и попытается покинуть лес, полагаясь на мощь своего оружия. Но вампирша так легко согласилась ему помогать, что вариантов ответа на вопрос "Почему?" становилось не много. И правда, если не думать о подробностях - какая ей может быть выгода во всем этом, кроме как попытаться побыстрее втереться в доверие и впиться клыками в еще одну, прямо-таки особенную шею? И ведь у нее были шансы, этой мордашке не каждый нашел бы силы воли отказать. Может, дракулина и попыталась сделать свою позицию ясной, столь красочно убив своего собрата на глазах у жителей деревни, но Ван Хельсинг не мог так сразу принять для себя вампира, убивающего других вампиров, чтоб защиить человечество. Для него это было равносильно волку, что стал убивать волков для защиты овец. Кем же это его делало? Собакой? С другой стороны, Ван Хельсинг сильно рисковал на своих миссиях почти что всегда. Он сталкивался с тварями, встречу с которыми не пережило бы большинство людей на его месте в принципе. Много бы изменилось, возьми он на свою шкуру еще немного риска?..
Вряд ли.
Вигилант ухмыльнулся краем губ ненадолго, глядя на готовность дракулины к действиям. Он встряхнул свою шляпу в руке, надел обратно на голову и оглянулся вокруг, высматривая хоть чьи-то одинокие неспокойные души, что потянуло погулять вечерком. Пока никого.
- Стало быть, мы будем работать вместе. Пока что, - сказал Гэбриэл с какой-то напускной неохотой, как будто он еще подумывал вежливо отказаться от помощи. Но реальность показывала, что хоть маломальская поддержка будет очень кстати, -  Но при этом я даже не знаю имени своей "напарницы". Так что начнем мы с тебя, милочка. Или мне тебя звать Клычком?
С последним вопросом Ван Хельсинг расщедрился даже на едва уловимый шуточный тон. Так он не стал никуда идти сразу. Вигилант просто стоял на том же месте, глядя четко в вампирские глаза - да, в глаза, а не бюст. Оценивая реакцию. Он сложил руки на груди, тем самым показывая, что никуда не спешит - ночь была еще впереди.
- Да и о вашем "Хеллсинг" я бы тоже послушал, - добавил мужчина как-то ненавязчиво, но в то же время показывая интерес, - А деревенский архив - продолжение. Я надеюсь, мы еще сможем найти Ганса. К нему у меня тоже будет пара вопросов.
Адальберт умер, но в последние мгновения своей жизни он сказал что-то такое, что показалось Ван Хельсингу зацепкой, достойной внимания. Если старик и раньше был не в лучем состоянии, чтоб пояснять свои слова, то теперь он был совсем на это не способен. Надежда оставалась с Гансом. Судя по всему, он был одним из ближайших к Адальберту людей.

Отредактировано Gabriel Van Helsing (21.09.2016 19:24:28)

- Я не живу за счет чужой смерти. Так устроена ты. Не я, - поспешил Ван Хельсинг напомнить о разнице. И это было правдой. Святой Орден был горазд давать Ван Хельсингу поручения - убей одно чудовище, убей другое. Но на самом деле судьбу монстров в итоге решал не сам Орден, а его рука. Когда охотник видел, что зверь не опасен - он позволял ему жить. Так он оставил жизнь чудовищу Франкенштейна. И некоторым другим, кто заслужил доверие вигиланта, но никогда еще в их число не попадали вампиры.
Когда дракулина ступила вперед, Ван Хельсинг даже не дрогнул сперва. Многие люди отчаянно паниковали, когда рядом было такое существо, как вампир - прирожденный хладнокровный убийца. Вампиры слышали стук чужих сердец, и Гэбриэл это знал ровно так же, как то, что девушка уже успела оценить этот непоколебимо ровный ритм его собственного. То ли у него был так глух инстинкт самосохранения, то ли Ван Хельсинг был настолько уверен в своих силах. Кто-то в Ордене свято верил в то, что Гэбриэл просто не способен испытывать страха, хоть это и было правдой только наполовину. Они смотрели друг-другу четко в глаза при полной луне, как будто выясняли, чей гипноз был сильнее, и кто-то, не зная их натуры, мог бы даже предположить, что это было романтично. Да, так романтично, что Ван Хельсинг выждал нужный момент, когда она наклонилась ближе к его уху, чтоб опустить руку и достать пистолет, направив его точно в дракулину. Игры играми, но он предпочитал держать с подобными ей дистанцию побольше. Когда вампирское лицо было так близко к его шее, охотник на нечисть испытывал, как минимум, дискомфорт, и сейчас он думал сказать ей об этом несколько грубо. Однако внезапно почувствовал руку девушки на своей собственной. Ее же усилем пистолет в руке вигиланта любовно ткнулся дулом ей в живот. Он мог бы всадить сейчас в нее полный магазин серебряных пуль, его палец был уже на курке. Тем более, дальнейшая речь дракулины была более, чем вызывающей. Но Ван Хельсинг нашел, что ответить.
- Лишний кол у меня всегда найдется, - обнадеживающим тоном сказал вампирше Гэбриэл, - Я знаю, что ты такое. И знаю, куда нужно целиться, чтоб тебя убить.
С этими словами рука с пистолетом в ней немного поднялась. На сей раз дуло ткнулось точно туда, где должно быть вампирское небьющееся черное сердце. Но, стоило девушке сделать шаг назад, рука с оружием опустилась обратно. Так было правильней, да и общение не казалось таким интимным со стороны. Не сказать, что Ван Хельсинг был против близости красивой особи женского пола, как не было б против большинство мужчин на его месте, но ситуацию кардинально меняла ее суть чудовища.
- Дракула тоже казался неуязвимым сперва, - сказал Ван Хельсинг, - А нашу с ним встречу он не пережил.
Охотник решил умолчать о том, что для этого пришлось побывать в шкуре оборотня, параллельно убив женщину, к которой он все же начинал испытывать чувства. Что сказано, то было сказано, чтоб показать дракулине, что она играет с огнем.
Когда эта небольшая словесная перепалка закончилась, настало время уже куда-то двигаться, а не стоять на месте у дома почившего несколько минут назад старика. Ван Хельсинг сперва ожидал, что девушка будет идти за ним, как и говорила сначала. Но в итоге именно ему предстояло следовать за вампиршей к центру поселения. Однако скоро стало ясно, что цель немного поменялась, когда прямо по курсу оказался не архив, а простая харчевня. Ван Хельсинг достаточно просто уловил ход мысли девушки в такой ситуации, а потому даже слова не сказал против. Со стороны улицы свет из окон харчевни казался теплым, манящим. Но сейчас была ночь, а потому внутри не было ни шума, ни песен, ни громких тостов. Только чей-то спокойный говор. Весь обычный люд уже разошелся по своим уголкам и видел который сон. В харчевне, очевидно, заседали дозорные, которых уже заменили на их посту, но они не спешили возвращаться по домам.
На приготовление дракулины к обществу харчевни Ван Хельсинг отреагировал неоднозначно. Девушка убрала свое массивное вооружение, которое действительно мешало немного рассмотреть в ней женщину, а не бойца. Это был умный ход. Но пара расстегнутых пуговиц была все же лишней, на его взгляд. Правда, Гэбриэл об этом все равно не собирался говорить вслух, только бровь приподнял. Что тут сказать, вид ведь действительно был из приятных.
- Говоришь так, будто прожила уже очень долго, Виктория, - сказал Ван Хельсинг прежде, чем войти, - Мне что-то подсказывает, что до выпивки не дойдет.
И вот отворилась дверь. Освещение в помещении было не слишком ярким и не слишком тусклым. Большая часть округлых столов и стульев, а так же барная стойка были сделаны однажды из качественного темного дерева, но ныне их возраст даже по виду можно было определить, как старые. Обои на стенах были мрачно-зеленого цвета, в вертикальную желтую полоску. Где-то они были ободраны, где-то безбожно запачканы, при чем в некоторых местах это действительно сильно бросалось в глаза. Но, тем не менее, здесь было тепло, и атмосферу можно было бы назвать очень даже уютной. Ван Хельсинг легко мог представить, как здесь в лучшие дни сидела толпа, набивала пивные животы и оживленно болтала. Однако сейчас от этого образа веселого барного общества была только жалкая тень - занят был только один стол, а за барной стойкой никто не стоял. За столом сидело трое человек. И, что забавно, один из них был заметным пузаном, второй больше походил на сурового фермера в рабочей рубашке, которого ежедневный физический труд превратил в атлета, а третий на их фоне казался просто ничем не примечательным молодым человеком лет, может, двадцати. Ясное дело, что стоило только Ван Хельсингу и Серас войти - все трое перестали говорить, уставившись точно на чужаков. Ван Хельсинг, под надзором троих немцев, в очередной раз снял шляпу, повесив ее на крючок у входа, как и полагалось. Тогда он направился к занятому столу, и от тишины в помещении звук шагов вигиланта был слишен очень хорошо.
- Добрый вечер, господа, - попытался соблюсти хоть какое-то приличие Ван Хельсинг, чтоб начать разговор с хорошей ноты, а не так, как всегда, - Тяжелый был день?
- Вроде того, - ответил тут же сказал, как хрюкнул тот, что был полнее двоих других, - Чего тебе от нас надо?
- Всего-то задать пару вопросов, не более, - честно ответил Ван Хельсинг, но уже по реакции на лицах мужиков мог определить, что такой ответ им был не по душе.
- А если мы не хотим отвечать? - спросил все тот же усатый боров.
В прочем, лица троицы несколько изменились, когда подошла Виктория Серас. Изменились не однозначно, ибо пузан и молодой парниша были заметно привлечены вампиршей, пусть и не было пока ясно, страшила она их больше своей натурой или привлекала. Совершенно иначе реагировал крепыш с пышными темными бакенбардами - на вампиршу он смотрел из-под лоба, недобро, как будто готов был достать сейчас откуда-то осиновый кол и всадить той в сердце.
- Я буду вынужден настаивать, - сказал Ван Хельсинг, внимательно наблюдая за происходящим. Тогда он вновь завладел вниманием фермера с пузаном, пока парнишка, кажется, не готов был отлипать от мрачной красоты Серас, то и дело на нее поглядывал.
- Катитесь отсюда по-хорошему, пока мы сами вас отсюда не выкинули. Не хотим мы с вами болтать, - грубо отрезал крепыш, глядя на Гэбриэла, как на тренировочную грушу, которую он слишком мало сегодня бил.
В прочем, вигиланта это не впечатляло.
- А мне на ваше желание наплевать.
Как это часто и бывало, именно после этих слов Ван Хельсинг находил неприятности. Тут же фермер поднялся из-за стола, становясь во весь свой рост - при этом он оказался немного выше Ван Хельсинга. Сразу за ним поднялись и его дружки. Своими здоровыми руками крепыш ухватился за плечи Гэбриэла, начав поднимать его над землей. Вот тогда вигилант и нанес свой первый удар - коленом в живот, от чего мужик согнулся пополам и отступил назад. Тут же врезать вигиланту поспешил пузан, но Ван Хельсинг просто грамотно увернулся от этого выпада, отклонившись чуть в сторону. Парниша явно в барных драках еще не имел много опыта, так как он попытался применить свою не самую выдающуюся физическую силу, набросившись на Ван Хельсинга с кулаками, а не бросить в него стул или что-нибудь еще. Приняв на себя пару простых ударов у грудь и плечо, Гэбриэл поймал кулак паренька рукой и хорошенько толкнул его в борова. Они столкнулись и неуклюже упали на пол, пока атлет вернулся в строй и размашистым ударом почти достиг грудной клетки Ван Хельсинга - охотник был просто немного быстрее его. Тут же Гэбриэл шагнул в сторону, одновременно нанося удар снизу по челюсти крепыша. Он замычал от сильной боли и сделал пару шагов назад, после чего наткнулся на подножку Ван Хельсинга и упал спиной на стол, за которым сидел минуту назад. Остальные двое уже поднимались. И сам фермер скоро сочтет боль терпимой. Так что охотник принял решительные меры - сунул руку в карман пальто, доставая оттуда ранее полученный из трупа вампира шип лесного создания. Острие шипа в руке Ван Хельсинга быстро оказалось около шеи здоровяка на столе. И все же в таком положении он и остался, при этом драка резко завершилась. Ван Хельсинг не собирался убивать этих людей, когда пришел их защищать. А вот начистить им морды, чтоб были посговорчивей, он не стеснялся. Товарищи фермера не стали рисковать набрасыватья на вигиланта, как и сам фермер не стал подниматься. Они явно узнали вещь в его руке, и страшились ее не без причин.
- Успокоились наконец?
Сразу после этих слов раздался звук разбитого окна и деревянного треска. Сквозь оконное отверстие, пробив стекло, пролетел такой же шип, какой Ван Хельсинг держал в руке, и врезался в стол, что был совсем рядом.
- Эрклинги! - среагировал тут же усатый пузан и, прихватив парнишу с собой, побежал на улицу. Немного удивленный увиденным, Ван Хельсинг убрал шип в сторону, позволяя фермеру подняться, что он и сделал, после чего грузно пошагал за своими.
Переглянувшись с Викторией, Гэбриэл быстро прошел к выходу, попутно прихватив свою шляпу с крючка, и выбежал наружу.
Деревня была атакована. Дозорные теперь были не только у границ, они уже были вовлечены в бой практически на каждому углу. Но, где были дозорные, там на крышах и стенах домов мелькали мелкие, противные, длинноносые и большеглазые создания с зубастыми пастями и длинными шипами по всему телу. Они носились из стороны в сторону, разбрасывая свои снаряды во всякого прохожего и злобно хихикали. Тут и там их тельца разлетались на мелкие щепки, когда в них попадали пули из ружей и пистолетов, но даже так было видно, что этих эрклингов было значительно больше, чем людей, оборонявших деревню. Вскоре в поле зрения появился и Ганс со своей верной военной винтовкой. Судя по всему, он командовал обороной.

Надо было действовать, и действовать быстро.
Ситуацию на улице было можно описать в общем и целом одним-единственным словом - хаос. Эрклинги носились по улице, как угорелые, словно в этой деревне не было ее законных жителей, а это уже был их дом. Они обливались своим хриплым хихиканьем, как ненормальные, а всякий бедолага, которму просто не везло попасть в их поле зрения, рисковал быть обстрелян острейшими отравленными шипами. Люди в панике покидали свои дома, ведь лесные твари забирались туда и, когда они оказывались в одном коридоре с обычными людьми, которые до смерти боялись и не хотели умирать - у последних было слишком мало шансов. Но, благо, среди людского рода всегда были те, кто был сильнее. Те, кто был достаточно смел, чтоб стоять против монстров, что прячутся во мраке. Люди, что были дозорными в этой исстрадавшейся деревне, с годами стали не просто ополчением, а настоящими бойцами. Каждый из них уносил десятки жизней чудовищ прежде, чем отдать свою собственную во имя сохранности своих родных, друзей, близких и просто соседей, которых они видели каждый день. Защитники умирали не завидной смертью. Их тела были были изуродованы отравленными иглами, оставленные умирать от кровотечения и парализующего яда.
Ван Хельсинг и Серас тоже были из ряда защитников, но совершенно другого типажа. Они были более опытными, живучими, возможно, даже более везучими, если хотите. Но было в них что-то такое, что позволяло им защищать людей от ужасов в ночи и оставаться живыми Что ж... Относительно живыми в случае Серас. Может быть, Ван Хельсинга боронил сам Господь, как дал ему бессмертие. Кто знает. И в то же время Викторию сохраняла ее мрачная натура. Вампиров было нельзя убить обычным оружием. Даже священное было не вполне эффективно, если целиться не в голову или сердце. От того они были так опасны для простого люда. Но результат был определенно хорош, когда вампир защищал человека и боролся против себе подобных.
- Идеи? Нам нужно добраться до Ганса и проследить, чтоб он выжил! У него могут быть нужные нам ответы!
Раз Виктория уже успела себе достать вооружение, которое не уничтожит здание одним выстрелом, то не было больше причин ждать. Гэбриэл и не стал тянуть. Пока по сторонам от него с уже так знакомым свистом пролетали шипы, они пошел вперед. Именно пошел, а не побежал. На ходу вигилант дотянулся до автомата за спиной, что крепился на ремне и отстегнул его. Оружие перекочевало в руки Ван Хельсинга, и тогда он вступил в бой бок о бок с дракулиной - уже во второй раз, но до чего же странные от этого были ощущения. В который раз уже приходилось Гэбриэлу бороться со своими закостенелыми предубеждениями. Палец нажал на курок и первый выстрел из автомата превратил эрклинга на крыше в разлетающиеся щепки. За ним другого. И еще одного. Ван Хельсинг просто шел вперед по дороге из харчевни, стрелял, и очень быстро вошел в ритм, уничтожая по нескольку хохочущих тварей в секунду. В нужный момент он развернулся назад и накрыл огнем крышу харчевни, где успело столпиться уже достаточно много эрклингов. В прочем, они были везде. На одной стене, на другой крыше, редко на земле, но носатые чудовища были повсюду. И посвсюду их систематично истребляли. Дозорные палили из своих охотничьих ружей, винтовок и пистолетов времен мировых войн, но и они несли потери, при чем заметные. А Ван Хельсинг не так, чтоб активно пользовался укрытыями, но все равно каким-то чудом не схлопотал до сих пор ни одного шипа в теле, хотя путь, по которому он шел, был ими просто усеян. Он продвигался дальше по деревне и выкашивал всех хохотушек, какие попадались на глаза, выстрелами автомата прежде, чем они успевали в него попасть. Ситуация, однако, резко изменилась, когда на поле боя появилась каменная громада. А ее первой жертвой оказалась Виктория.
- Серас! - сорвалось с губ Ван Хельсинга, но было уже поздно. Каменная тварь пронзила вампиршу насквозь обломком столба и выкинула прочь, как тряпичную куклу. Как и Виктория, паб сильно пострадал от действий гранитного здоровяка. И все же Гэбриэл сам себе напомнил, что его напарница - вампир. Она могла и не такое пережить. Не став более думать о ней, погребенной под обломками, Ван Хельсинг занялся непосредственно противником. Став шагать назад, подальше от чудища сделал еще несколько контрольных выстрелов по крышам и стенам, что были рядом, чтоб быть уверенным, что никакой эрклинг не попадет в цель в самый ответственный момент. Тогда он опустил автомат и сдернул с ремня гранату. Сдернув чеку, Ван Хельсинг отправил снаряд в полет прямиком в каменное "лицо". Произошедший взрыв не убил монстра, но оглушил, как и тогда на дороге. Вигиланта совершенно не устраивало, что здесь приходится так часто иметь дело с  трудноубиваемыми чудовищами, но, увы, от простого недовольства их меньше не становилось. Еще одна граната - и монстр серьезно пошатнулся, при этом заметно потрескался. Именно тогда Серас эффектно вернулась в строй, раскидав обломки от стен харчевни и просто добив гранитного увальня. Подмога была очень кстати, все же Ван Хельсинг не был способен крушить камень голыми руками, а гранат у него при себе было ограниченное количество. Кивнув дракулине, он мотнул головой, мол, "Идем дальше", и продолжил стрелять.
Ганс тем временем был уже совсем неподалеку. И он внимательно наблюдал за тем, что случилось. Может, лесные твари и громили их дома, но рыжий был явно куда больше впечатлен живучестью и силой Виктории Серас.
- Сюда! - подозвал охотников Ганс, махая им рукой из-за укрытия из обломков стойл. Ван Хельсинг отстрелялся от шайки эрклингов, засевших за углом, и подбежал поближе, садясь за укрытием. Ганс тем временем дождался заодно дракулины, внимательно за ней наблюдая, но затем сделал несколько выстрелов из винтовки. При чем одним по паре эрклингоd за раз. А затем... Все кончилось. Трудно было поверить, но, кажется, это были последние эрклинги на всю деревню. Выстрелы стихли. Не осталось и звуков отвратительного хихиканья.
- Мы победили... Где Адальберт? Что он вам сказал? - спросил Ганс, поднимаясь медленно на ноги.
- Адальберт умер. Он скончался у нас на глазах. Он сказал о каких-то кобольтах и сердце. Что это значит?
Ганс среагировал на ответ неоднозначно. Он промолчал сперва, как будто пытаясь смириться со смертью человека, к которму он был хоть как-то привязан. Но сегодня ночью погибло вообще много людей, мириться придется со смертями их всех.
- Проклятье... - сказал сперва Ганс тише, от чего это слово было плохо слышно, - Значит, время настало. Вы двое. Возьмите коней. Отправляйтесь на восток отсюда, к кобольтам. Они вряд ли будут вам рады, но, если верить бреду старика... У них может быть наше спасение. Сердце Лесного Короля.
- Хочешь сказать, если это сердце уничтожить - конец настанет и Королю? - вопросил Ван Хельсинг, увидев шанс для выполнения своей изначальной миссии.
- Сложно сказать... Старик мне не сказал ничего конкретного на этот счет. Но он отправлял меня на поиски сердца много раз. И я не смог его найти. Про кобольтов он раньше не говорил.
Гэбриэл посмотрел на напарницу, как бы убеждаясь, что она еще готова к действиям. Сам он успел немного устать, но старался этого не показывать, держась ровно. Вот он, недостаток бытия простого человека. Гэбриэл мог не стареть, но в он все еще нуждался в таких вещах, как отдых, сон, еда и прочее.
- Я нужен своим людям здесь. Вы очень нам помогли в этой битве, но я попрошу вас... Помочь еще раз.

Двое охотников пробиралось через лесную чащу так быстро, как было можно - не так быстро, как это было бы по дороге. Один верхом, другая же была и без того скора на своих двоих. Здесь не было протоптанной дороги, но деревья не росли плотными группами, а земля была достаточно ровной. Время от времени Ван Хельсинг сверялся с компасом после поворотов у особенно широких деревьев, чтоб быть уверенным, что они все еще следуют на восток. На путь ушло уже много времени, но от чего-то Гэбриэлу казалось, что дальше уйдет еще не меньше. Лунные лучи мелькали меж веток, окрашивая местность в паутину теней со светлыми окошками. И все же небо начинало едва-едва заметно светлеть само.
- Как ты? - внезапно решил спросить вигилант у напарницы. В вопросе не мелькало ни заботы, ни волнения. Звучал он от этого как-то отстраненно, хотя и не холодно. Судя по всему, вопрос был просто задан, чтоб застать дракулину врасплох. Возможно, Ван Хельсингу немного наскучило в дороге, хоть это и было маловероятно. Или, может, он проверял ее реакцию. Конь цокал по земле и фыркал время от времени, но до сих пор двое напарников направлялись на восток в относительной тишине. Это было даже слегка подозрительно. Не создавалось даже впечатления, что за ними наблюдают, не было слышно и музыки флейты или хриплых смешков. Даже камни не начинали внезапно двигаться.
Во всяком случае, пока что.

Снова в лесу. Снова в пути. Должно сказать, раньше Ван Хельсинг не мог себе представить иной жизни, да и не очень хотел. Он никогда нигде не оседал, не пытался занять для себя кусок земли хоть в какой-то стране. Вигилант в свое время проехал верхом на коне такое расстояние, какое не успела проехать еще ни одна до сих пор рабочая машина. Он проехал Европу вдоль и поперек, наблюдал за тем, как города появлялись и исчезали с лица земли. Но с эрой новых технологий Ван Хельсинг все же перебрался из конского седла в сидение мотоцикла. После нескольких лет езды на двух колесах езда верхом весь вечер и всю ночь приносила устоявшееся ощущение чего-то, к чему ты привык с рождения, просто забыл. Плевать было на тряску, уходила усталость, а неудобства в мягком месте и не было попросту.
Однако расслабляться было рано. На кону стояла жизнь едва уцелевшей в бою деревни. А в проклятом лесу не редко водилась нечисть пострашнее оживших утесов и эрклингов. То, что их не было видно где-то рядом неподалеку, не значило, что их нет. Бой мог завязаться с любую секунду. Но Ван Хельсинг со временем научился доверять своим чувствам. Интуиции. Не было сейчас таких ощущений, будто за охотниками кто-то следует или наблюдает. Как будто они одни были на всю эту чащу. Как будто спешить было некуда, какой бы ни была реальность.
Когда Ван Хельсинг задал свой короткий вопрос, он сначала даже не ожидал, что Виктория на него ответит. Он приготовился к каким-то молчаливым таинственным улыбкам или ко взглядам с издевкой. В конце концов, что такого ей, вампирше, во всем этом? Она была в своей стихии, меж тьмой ночи и лунным светом. Но на деле ответ его вполне устроил. Возможно, он не мог еще полностью доверять Серас, ровно как и свыкнуться с мыслью, что кровосос помогает убийце кровососов. Но, если что Ван Хельсинг и знал, так это то, что такие непринужденные, не серьезные разговоры между напарниками позволяли понять, с какой личностью ты имеешь дело. А это было важно.
- Цел и невредим, - ответил Гэбриэл машинально, когда его вопрос вернулся ему бумерангом в лоб, уж этого он не ожидал, - У эрклингов большие проблемы с меткостью.
И правда. Прекрасный пример чудовищ, не настолько опасных без стаи себе подобных. Они, конечно, убили не мало людей этой ночью, но сколько же сотен зато пристрелили их, в свою очередь? Много, так или иначе. Видимо, достаточно много, чтоб эти твари теперь не преследовали их двоих по пути. Далее тишина наступила снова, если, конечно, не брать во внимание сам шум от поездки. Но Ван Хельсинг ощущал, что мог узнать больше. Не долго думая, он придумал другой вопрос.
- Значит, в вашей организации много таких, как ты? Вампиры, убивающие вампиров.
На этот раз вигилант имел к ответу профессиональный интерес. В конце концов, не помешало бы знать, насколько велика вероятность, что он встретит во время своих приключений кого-то подобного Виктории. Таких стоило учитывать. В противном случае перестрелки будут происходить каждый раз, когда Ван Хельсинг будет сталкиваться с ними. Гэбриэл все еще задавался вопросом, как он успел проморгать создание ордена "королевских протестантских рыцарей", еще и с таким названием, в Англии, а это были громкие слова для двадцать первого столетия. Выходит, мало того, что он упустил такое, так еще и упустил давненько. Что удивляло еще больше - ни один кардинал из тех, что давали вигиланту поручения, и словом не обмолвился о "Хеллсинг", хотя наверняка они все о этом ордене знали. Так уж выходило, что Святой Орден был будто бы вечно в курсе всего на свете.
Еще до того, как Ван Хельсинг мог бы услышать ответ, его взгляд зацепился за что-то определенно важное. На деревьях что-то мелькало, пока он ехал верхом мимо них. Это были не какие-то создания, игравшие в прятки, а словно как-то строанное покрытие. Гэбриэл вытянул руку в сторону и сжал в кулак пару раз. Вокруг кожаной перчатки за пару секунд развернулась металлическая оболочка с весьма острыми окончаниями на пальцах. Как только конь проехал мимо очередного дерева, Ван Хельсинг резко взмахнул рукой, срезая кусок покрытия со звуком подергивания струны на гитаре. Сперва было не так хорошо видно, но материал блестел на лунном свете и был очень липким.
Паутина...
- Серас... - окликнул Ван Хельсинг дракулину, останавливая коня ровно, чтоб заметить, как Виктория уже встала на месте, подняв руку и ухватив винтовку поудобней. Она видела в темноте лучше, чем он, так что Гэбриэл уже было думал спешиться и пройти поближе, чтоб рассмотреть, что ждало их впереди. Но вампирша сделала свой ход первой. Выстрел - и от тишины леса не осталось следа. Ван Хельсинг и Серас забрели в логово огромных лесных пауков и заметили это слишком поздно. Не сказать было, что вигилант был впечатлен размерами, как-то раз он видел и побольше. Но он не был глупцом, чтоб недооценивать противников просто потому что однажды уже побеждал таких. Рефлекторно рука мужчины полезла в его походную сумку, где была небольшая, но прочная картонная коробка. Внутри было несколько отделений с мягким покрытием внутри. Ибо содержимое - стекляные банки с концентратом глицерина-48 внутри - было весьма нестабильным. С Викторией же оставалось только согласиться, и вот уже совсем скоро конь с Ван Хельсингом верхом проскочит мимо нее. Но сперва надо было кое-что сделать.
- Серас! - в очередной раз окликнул Гэбриэл вампиршу, подняв руку с одной из банок, чтоб привлечь ее внимание, - Лови! Кидай в них!
И с этими словами банка отправилась по воздуху в руки Виктории. Девушка осталась позади. И, казалось бы, пока она сдерживала пауков, путь впереди был чист. Но так это было, пока там же не замаячила другая часть паучьей стаи. Здесь Ван Хельсингу и понадобилось давнее изобретение Карла - он достал другую банку со взрывчатым веществом и швырнул ее далеко вперед, к сунувшей ему навстречу ораве хилицер и лап. Произошедший взрыв концентрата ненадолго очень прилично осветил эту часть леса, распространяя жгучий жидкий огонь как по деревьям, так и по паукам. Они визжали от боли, пока огонь трещал на их перекошенных трупах. Конь эффектно перескочил небольшую стену огня, которую создал его наездник, и помчался дальше. Вдали, меж деревьев было уже что-то видно. Ван Хельсинг достал свой автомат из-за спины, готовясь к недружелюбному приему кобольтов.
Как вдруг что-то пошло не так. Паук размером с небольшую собаку выпрыгнул из своей засады на дереве прямо на Ван Хельсинга. Вигилант едва не выпал от столкновения из седла. А вместе с этим его левое плечо пронзила ужасная, жгучая боль, от которой хотелось кричать. Но вместо этого охотник сжал ладони от боли - нажав на курок и набив паука серебром. Растерзанный пулями труп упал на землю с глухим стуком, оставшись позади. А лесная чаща тем временем становилась все менее густой. Впереди была огромная поляна.
Ван Хельсинг верхом на коне выехал на открытое пространство, освещенное лунным светом, и... Упал. Конь поскакал намного медленней, пока вовсе не остановился, ощутив, что груз покинул его спину. Вигилант попытался подняться, хотя бы на колени. Медленно, но верно он сумел это сделать, попутно отряхнув пальто от травы, листьев и земли, в которые он впечатался. Гэбриэл дышал ртом. Боль, которая стала пульсирующей, не покидала его плечо, с чем было достаточно трудно мириться. И вот тогда Ван Хельсинг заметил, что кто-то за ним наблюдал. На самом деле это было бы трудно не заметить, будь он в другом положении и состоянии - потому что наблюдатель стоял прямо перед ним. Это был невысокий человечек, чуть больше одного метра ростом, но при этом сильно сгорбленый и немного кривой. Сложно было сказать, куда именно он смотрел, так как его глаза закрывали огромные кустистые брови из мха. Рта было точно так же не видно в связи с длинной, хоть и тонкой бородой из того же мха. Однако при всем при этом его макушка была лысой. Лоб широкий и высокий. Большой нос картошкой. И это было сперва трудно увидеть, но кожа у него была серого оттенка.
- Тебя укусили? - спросил кобольт. Не смотря на весь его старческий вид, звучал голосок более-менее молодо.
Это было странно. Существо казалось совершенно не агрессивным, не смотря на то, что у него на поясе висела кирка, вполне годная для использования в качестве оружия.
- Такое... Бывает со мной, - с долей иронии ответил Ван Хельсинг и выдохнул. Все еще кривясь от боли, он аккуратно заглянул кобольту за спину.
Оказалось, конь проскакал по поляне не так далеко. В самом ее центре возвышался огромный, поросший зеленью холм. Тут и там в земле видны были трещины. Но кое-что привлекло внимание Гэбриэла больше - на холме было можно увидеть рукодельные проходы в самую его толщу, тщательно вытесанные и даже украшенные странными безделушками. Судя по всему, путь был окончен - вот оно, жилище кобольтов. И этот народец как раз стягивался поближе. Где-то еще дюжина кобольтов сходилась, чтоб посмотреть на чужака, которого занесло на их поляну. Вот у этих ребят оружие уже было в руках, настроены они были серьезно. При чем внешне сильно друг от друга кобольты не отделялись на взгляд человека. Зато их одежка была очень даже разной.
- Тебе нужна помощь.

Появившаяся внезапно дракулина вызвала среди кобольтов куда больший переполох, чем человек и его конь. Эти низкорослые создания будто бы ощущали ее природу. Инстинктивно остерегались, подобно людям. Но, если в людской боязни перед неизвестным читался тупой животный страх, то кобольты выглядели решительными, пусть этого и нельзя было прочитать в их закрытых мхом глазах. Они опасались Виктории, но были готовы сражаться с ней, если придется.
- Уж лучше друзья, - ответил вампирше кобольт, что говорил с Гэбриэлом полминуты назад, - Мое имя - Грукин. Мы не ищем драки. Нас мало и мы слабы. Но мы еще можем помочь твоему товарищу.
Пока этот кобольт говорил, его собратья медленно опускали свое импровизированное оружие и вздыхали. Забавно, но сперва было трудно заметить, что, помимо всего прочего, у каждого кобольта был хвост, сильно похожий на ослиный.
- Братья, отведите его внутрь.
- Он же заражен! Что, если он обратится в нашем доме?
- Этот сильнее прочих. Он выдержит. Ведите скорей, - отмахнулся от возражений Грукин и повернулся обратно к Серас, - Ваш приход - знак большой беды. И мы вам не рады. Но наш знахарь сделает противоядие. Мы поможем, чем сможем, чтоб вы поскорее ушли...
Ван Хельсинг был должен еще как-то прийти в себя. Но это было сложно, когда от боли звенело в ушах и двоилось в глазах. Хотя он кое-как еще слышал слова. Две заметных дыры в плече совершенно не кровоточили и боль была действительно адской, но Гэбриэл еще чудом держался, чтоб не потерять сознание и не откинуть концы. Одним отравленным укусом вы жизнь этого вигиланта не заберете так просто. Он поднял руку, чтоб убрать волосы с глаз, и тут же взглядом нашел свою шляпу - лежала она, к счастью, не далеко, немного слева. Сперва он потянулся к ней, соответственно, левой рукой. Неудачной оказалась идея, так как даже малейшее движение плечом только усугубляло боль. В какой-то момент Ван Хельсингу показалось, что земля под ним поплыла. Но он мотнул головой, от чего с его слабо чесаной гривы осыпалось немного травы, и все стало немного лучше. Тогда он поднял одну ногу и встал на колено. С такой позиции было куда легче повернуться так, чтоб дотянуться до головного убора правой рукой. И вот Гэбриэл ухватился за шляпу - как и кобольт, который поднес ее ему. Сложно сказать, почему эта шляпа была Ван Хельсингу так важна. За всю его сознательную жизнь после амнезии эта была не первой. Но вот почему-то он чувствовал себя даже как-то устойчивей и просто лучше, когда шляпа снова оказалась на его голове.
Тебе нужна помощь...
Тебе нужна помощь...
Тебе нужна помощь...
Почему-то эта фраза отдавалась эхом в голове Ван Хельсинга, не смотря на то, что сказана была уже несколько минут назад. С огромными усилиями он встал на ноги, преодолевая боль, и вдруг ощутил, как кто-то взял его за обе руки. Грязные, волосатые четырехпалые лапы кобольтов кое-как дотянулись до его ладоней. И они повели вигиланта внутрь, помогая ему не упасть по пути. К счастью, ноги еще слушались Ван Хельсинга лучше, чем рука. И все же он ощущал, как поганый яд быстро перетекал по его организму. Вскоре вены на его лице немного вздулись, наливаясь тошнотворно-серым оттенком. В голове вигиланта внезапно проскочила мысль о том, как Серас наверняка задыхалась от смеха, наблюдая его в таком состоянии. Но он не испытывал жалости сам к себе. Эта мысль только дала лишний повод охотнику выдержать все, чтоб показать свою стойкость. Видел Ван Хельсинг немного хуже под воздействием отравы, но он все еще мог видеть, куда его ведут. Он не стал сопротивляться, так как большого выбора не было - если не делать хоть что-то, его необычайно долгая жизнь закончится сегодня же, а попытки что-то сказать карликам Гэбриэл быстро счел пустой тратой драгоценных сил. Ближе к холму, у вытесанных проходов, теперь было лучше видно палатки и навесы, присыпанные травой и листьями. Но кобольты провели вигиланта мимо них, в темноту своего подземного дома.
Грукин не следовал за своими собратьями сразу, стоя подле Виктории. Он молча указал ей рукой к проходу, мол, "Прошу, проходи".

Подземный дом кобольтов оказался намного больше, чем думал Ван Хельсинг сперва. В холме было много проходов, но, судя по всему, каждый из них вел в свой отдельный, длинный закрученный коридор, идущий глубоко-глубоко вниз. Освещение в коридоре было тусклым, но сносным, на стенах висели фонари. Судя по всему, кобольты видели в темноте куда лучше людей. И вот коридор наконец закончился - поселение кобольтов было впереди. Это была огромная округлая пещера, подпертая гигантскими балками по всему своему периметру. В ее стенах было множество проходов, а в самом центре было небольшое озеро - очевидно, подземный источник. Именно вокруг озера столпились сделанные из глины и дерева дома кобольтов. Эти домики не были обильно украшены, они были слеплены абы-как, лишь бы был свой уголок в этой пещере. И все же их было много. По крайней мере, несколько сотен. А Ван Хельсинга повели в один из самых больших и продолговатых. Не трудно было догадаться, что там и жил знахарь с ранеными под боком.
Ван Хельсинга выхаживали где-то полтора часа. Какая-то часть этого времени была затрачена на то, чтоб поскорей сварить сложное зелье, которым его должны были напоить. Другая часть ушла на какие-то странные ритуалы помощников знахаря. Эти кобольты ходили вокруг своеобразной постели из травы и листьев, на которой лежал мужчина, бормотали что-то под нос и активно виляли хвостами. Гэбриэл плохо помнил сам процесс лечения, так как к тому времени он пытался бороться со слабостью и не давать самому себе откинуться. Уж что-что у этого человека было, так это сила воли. Спустя еще какое-то время противоядие начало действовать. Мысли Гэбриэла становились ясней. Во взгляде перестало двоиться, но он все же дотянулся до шляпы, чтоб сдвинуть ее себе на глаза. Им нужен был отдых, хотя спать от этого не хотелось ни чуть, как ни странно. К счастью, кобольтам не пришлось для лечения снимать с вигиланта одежду. А вот знахарь - напротив, как закончил с Ван Хельсингом, собрался отправиться в свою нору. Кажется, кобольт был не доволен тем, что его разбудили вот так посреди ночи. И, конечно, взволнован тем, что другие кобольты позволили человеку с вампиром вообще пройти в их поселение.
- Спасибо, - нашел в себе силы Гэбриэл, чтоб поблагодарить целителя. Но в ответ услышал лишь бессвязное бормотание и шажки куда-то прочь.
Лежа здесь сейчас, Ван Хельсинг не собирался в ближайшие минуты вставать. Противоядию надо было дать немного больше времени. Зато вигиланту было о чем подумать. Он уже не в первый раз попадал в похожую ситуацию, и явно не в последний. Жизнь убийцы чудовищ всегда была сопряжена с такими трудностями. Но действительно ли она зависела от этих самых чудовищ? Неужели Серас была права? Кем бы стал Ван Хельсинг, окажись он после амнезии в другом месте, не у ступеней ватиканской церкви? Когда ему поручили расправляться с монстрами, Гэбриэл это принял без лишних вопросов. Как если бы служители Святого Ордена знали, какой была его суть, с самого начала. Будто для этого он и появился вообще на белый свет. Это было не просто работой. Это стало смыслом одной очень длинной, но все еще человеческой жизни. Что бы стало, истреби вигилант всю нечисть в мире? Ван Хельсинг быстро осознал, что не хотел бы знать ответ на этот вопрос. Он не был истребителем, скорее уравнителем. Где монстры сеют зло, смерть и разруху, там он приносил порядок, как волк убивал больных животных в лесу. Воистину, это противостояние может продолжаться вечно, оставайся только Гэбриэл на ногах. И пока что у него получалось. А между тем его мысли снова аккуратно скользнули к Виктории. Ван Хельсинг забыл о своей напарнице на какое-то время, пока мучался в агонии и отдыхал от нее. Но сейчас его внезапно поразило любопытство. Куда подевалась эта девка? Что она могла натворить, пока не была под его надзором? Он знал, что Грукин тоже не присматривал за Серас - ему сказал об этом тот же знахарь, когда лечение закончилось. Грукин отправился будить вождя, рассказывать о случившемся. Выстрелов из Харконнена, может, и не было слышно до сих пор, но одна только мысль о том, что что-то могло пойти не так, пока Ван Хельсинга не было рядом, чуть не выбила его из равновесия. От этого его лицо скривилось под шляпой.

Совсем скоро Ван Хельсинг ощутил, что время настало. Это случилось тогда, когда он открыл глаза под шляпой и ощутил внезапный прилив сил. Как если бы охотник проспал всю ночь на уютной постели. Ему вовсе не хотелось лежать здесь вот так даже чуточку дольше. Опираясь на руки, он поднялся в сидячее положение и резко ощутил, что его ноги затекли. Пришлось подождать немного, чтоб избавиться от неприятных ощущений и наконец встать в полный рост - к счастью, потолок в доме знахаря был достаточно для этого высок. Гэбриэл немного сдвинул рукав, дабы глянуть на часы. Сейчас было без десяти пять утра. Но впереди были еще дела, и заняться ими нужно было как можно скорее. Ван Хельсинг проверил свое снаряжение. Некоторое свое оружие, мешавшее кобольтам в процессе лечения, он нашел сложенным в углу комнаты. Там же была и его небольшая походная сумка с необходимыми вещами, вроде еды, воды и коробки с глицерином-48. Вигилант был готов к действиям, но его желудок внезапно подал сигнал о обратном, в то время как в горле после целебного зелья было просто страшно сухо. Еще минут пять ушло на такой ранний завтрак в логовище кобольтов - и тогда Ван Хельсинг вернулся в игру.
Снаружи оказалось достаточно прохладно. В доме знахаря тепло еще как-то поддерживалось, но в просторной пещере не стояли на каждом углу обогреватели. На улицах поселения было пустынно, чего и следовало ожидать. Жители спали, и ведь большинство из них даже не подозревало о том, что к их домам пустили посторонних, пусть и временно. А вот редкие стражники бдили за чужаками только так. Как только в их поле зрения попал Ван Хельсинг, двое из них тут же вызвалось его сопровождать. Не в целях его безопасности, конечно же. Скорее в целях безопасности окружения, ведь вигилант здесь совершенно не ориентировался. Он не стал отказывать стражам, поскольку не был глупцом, да и отказ эти низкорослые воители вряд ли бы приняли. Сперва он спросил о положении дел - надо было узнать, где Грукин и Серас. И если к Грукину с вождем кобольтов стражи вести отказались, то к дракулине они согласились его сопроводить.
Путь был недолгим, так что Гэбриэл и кобольты не проронили друг-другу и слова. Когда Ван Хельсинг увидел вампиршу, он был приятно удивлен ее спокойным поведением. Во всяком случае, она хотя бы чистила оружие, а не пользовалась им во всю. Охотник прошел ближе к Виктории, зная, что она его уже заметила.
- А я уж боялся, что ожидать стоит худшего, - демонстративно вигилант осмотрелся вокруг, как бы подмечая, что нигде нет дыр от выстрелов, - Вижу, с тобой все в порядке.
Осознание того, что Серас будет его единственным собеседником до известий от Грукина, было странным. Просто потому что Ван Хельсинг не мог для себя определить, было это приятным или нет. То, что Виктория была его союзником в этой борьбе, Гэбриэл даже для себя уже не отрицал. Но к разным союзникам люди относятся по-разному. И, если Серас могла относиться ко многим людям, как кошка к мышкам, то Гэбриэл был в таких сравнениях скорее псом. В конце концов, он должен истреблять вампиров, а не водить с ними дружбу. Однако, пока эта кошка не шипела на него, этот пес, пожалуй, не будет принимать поспешных решений. Хотя сейчас он не отказался бы выведать больше. И о Хеллсинг, и о Виктории в частности. Надо было просто как-то перейти к этому не слишком резко.
- Ты еще не пыталась узнать, где сердце? - решил Гэбриэл начать с делового вопроса. Он явно не хотел говорить о том, что случилось с ним. Паучий укус был ужасен и, если верить словам знахаря, после смерти от такого яда Ван Хельсинг превратился бы в ходячий труп очень быстро. Но он никогда не был в числе тех людей, что жаловались другим о пережитой боли и пытались как-то ее мусолить, так что о такой теме охотник даже думать не хотел.
- Кобольты не хотят, чтоб мы тут оставались. Нужно дать им причину передумать.
С этими словами Ван Хельсинг оглянулся едва заметно назад, на стражей. Эти двое горбатых кобольтов в меховых жилетах и с тяжелыми дубинками в руках даже пытались сделать вид, что не слушают разговор. Однако вигилант не видел причины скрывать что-то от них. Все равно он хотел донести до Грукина или вождя - а то и им обоим - свою мысль четко.
- Помню, Адальберт упомянул, что кобольты порабощены. Здесь что-то не так.

- Ну, из нас двоих не я ведь жадный до крови монстр, - сказал Ван Хельсинг и пожал плечами. Он как бы не пытался оскорбить дракулину высказыванием или показать лишний раз холодное отношение - он просто констатировал факт.
Наблюдая за Серас, Гэбриэл про себя отметил некую привязанность дракулины к своему оружию, раз уж она его чистила. Это ему показалось даже немного забавным. Было ведь время, когда вампиры даже не думали о огнестрельном оружии - куда такому до изящных мечей, кинжалов и топоров, столь сладко режущих плоть их жертв. Но вот беда, выгода пуль нынче стала до того очевидной, что стволом обзавелся каждый второй, и даже вампиры. Хорошо еще, что оборотни были не достаточно умны, чтоб использовать оружие - вот тогда все было бы совсем плохо. А вот Ван Хельсинг никогда не привязывался к какому-то одному оружию. В его положении Левой Руки Господа на побегушках у Святого Ордена это было просто глупо. Два-три поручения в разных концах света выполнишь, а тебе уже представят новый автомат, пистолет, дробовик, да что-угодно, но оно будет лучше прежнего. Оружейные эксперты из разных стран годами пытаются переплюнуть один другого, а в итоге все их новейшие разработки попадают к Ордену - и напрямую в руки Ван Хельсингу.
И вот Виктория спрыгнула со скалы, готовая к действиям. Такой настрой вигилант готов был одобрить, а вот ее подбор подгоняющих слов - вряд ли. Все было по делу и, конечно, предельно ясно, но Ван Хельсинг на ее месте не стал бы вести себя агрессивно по отношению к тем, кто пустил охотников в свой дом. Кобольтам-стражам настрой Серас понравился намного меньше. Они подоставали свои дубинки, но не спешили подходить. В конце концов, они были не глупыми ломаками, а вполне сознательными охранниками, исполняющими свой долг. Как и Гэбриэл, они уловили, что вампирша не шутит. Карлики переглянулись и, раздраженно виляя ослиными хвостами, развернулись. Стражи поспешили к своему вождю.
- ...пожалуй, я это представлял не совсем так, - вздохнул Ван Хельсинг, невозмутимо прикрыв глаза, - Ты хоть подумала о том, что потолком завалит и нас тоже?
А на это надо было обратить внимание, ибо пещера находилась весьма глубоко под землей. Даже Виктории вряд ли бы удалось выйти из-под такого завала, слишком уж он выйдет большим.
Однако поручение стражники выполнили на удивление быстро - не прошло и минуты. Потому что, как оказалось, вождь кобольтов в сопровождении Грукина и нескольких других стражников уже направлялся к охотникам. На шум снаружи тем временем уже начали глядеть с балкончиков мирные жители, которых угораздило проснуться так рано. А они, в свою очередь, будили родных и близких, взволнованные происходящим. Чужаки? Здесь? Прямо у порогов их домов, с оружием, еще и агрессивно настроенные - кошмар. На одного лишь вождя поселения, кажется, эти существа поглядывали с некой надеждой, как если бы он мог решить любую проблему одним своим присутствием. Вождь был одет, на удивление, не роскошно. Его руки скрывали массивные рабочие перчатки. На нем был своеобразный однотонный красный свитер, а поверх него - местами изорванное коричневое одеяние. При всем при этом его лысину на голове украшал забавный венок из веток с листьями. Но в остальном он ничем на первый взгляд не отличался от своих собратьев.
- Я - Бельган. Вождь кобольтов. И вы сейчас на священной земле кобольтов. Я попрошу вас убрать ваше оружие, - говорил твердо и уверенно, можно даже сказать убедительно, - Мы дали вам убежище этой ночью и помогли лекарствами. Так что настал для вас час покинуть наше поселение и забыть о том, где оно находится. Не злоупотребляйте нашей гостеприимностью...
- Вождь, они знают о сердце!.. - не удержался один из стражников, сопровождавших недавно Ван Хельсинга. Похоже, они не успели сказать об этом Бельгану по пути.
И тут же вся процессия кобольтов стихла. Как один, они уставились на охотников. И каждый был в чем-то неуверен, глядя на них. Но молчание не затянулось надолго.
- Это правда? Вы пришли сюда... За сердцем? - вопросил Грукин. Глядя на положение дел, теперь Ван Хельсинг про себя предположил, что Грукин тоже является не последней фигурой в этом обществе. Может, капитан стражи, а может, советник вождя. Вероятно, что и то, и другое.
- Я пришел, чтоб убить Лесного Короля, или пленить его и отвезти в Рим. Это мое задание, - не стал медлить с ответом вигилант, - Информации у нас не много, но последней наводкой стало некое сердце, спрятанное вами.
Если Ван Хельсинг был скор на язык, придерживаясь дела, то кобольты, к его удивлению, не спешили гоорить. Они мешкали. Сомневались в чем-то.
- Откуда вы знаете об этом? Люди в этом не участвовали! Это было давно, - снова подал голос Грукин.
- Только один человек знал о том, что произошло, и мог дожить до этих дней, - прервал мысль Грукина Бельган, - Адальберт. Родной брат Лесного Короля.
- Так значит, Лесной Король - человек? - спросил Ван Хельсинг, когда настала его очередь. Конечно, в глубине души он был несколько удивлен таким поворотом, но не более того - за все годы службы Ордену вигилант не редко сталкивался с подобными деталями.
- Он им был... В некотором роде, - выдохнул Бельган как-то тяжко и продолжил: - Лесной Король был в этих землях всегда. Но ни один из них не правил вечно, и мантия Светлой Чащи переходила от одного к другому. Только, когда юный Адалрикус стал новым Королем, все изменилось. Он был нетерпим... Импульсивен. Он не прислушивался к чужим советам, считал, что только он один знает, что будет лучше для жителей. Когда мы, кобольты, показали ему свое недовольство, он взял свои владения в ежовую рукавицу... Он исказился. Чем больше чернело его сердце, тем больше он менялся - а с ним его подданные, которых мы однажды называли собратьями. Только людская деревушка устояла под натиском леса. Тогда Адалрикус понял, что люди представляют его власти угрозу. Он захотел обезопасить себя и заключил сделку с Великим Злом...
- С Дьяволом. Каждая пятая моя цель заключает с ним какие-то сделки, - выдохнул Ван Хельсинг как-то обыденно.
- Лесной Король обрел бессмертие. Но взамен достал черное сердце из своей груди... А нас заставил его содержать, угрожая уничтожить всех кобольтов, - вождь рассказывал историю с неподдельной печалью, - Была заключена еще одна сделка... Мы должны охранять сердце. За это Адалрикус согласился оставить нас в покое. Если мы нарушим эти условия... Он прибудет сюда незамедлительно. Вы должны уйти...
Ван Хельсинг слушал историю внимательно, так как иногда преимущество над противником можно получить, зная его прошлое. Но кое-что не ускользнуло от его внимания.
- И вы не попытались уничтожить сердце сами?
- Мы не способны на это. Только иное порождение Зла сумеет уничтожить сердце.
И в этот момент каждый участник разговора, включая самого Ван Хельсинга, посмотрел на Викторию Серас.
- Есть у нас такое.
- Нет! Если мы согласимся пустить их к сердцу, армия Лесного Короля немедля окажется у нашего порога! Нас всех перебьют! - возразил особо несдержанный стражник. И остальные кобольты, очевидно, разделяли его мнение. Кроме вождя, задумавшегося определенно о чем-то. Ван Хельсинг понимал, что это был тот мелкий шанс, за которой было нужно ухватиться.
- Оглянитесь! Ваша пещера - это подземная крепость! При желании вы сможете их задержать, пока мы не разберемся с Адалрикусом.
- Погибнут сотни!
- Еще больше будет гибнуть, если мы не будем действовать сейчас, - сказал Ван Хельсинг и встретился взглядом с вождем. Гэбриэл не мог видеть его глаз. Но он буквально чувствовал, как этот старый кобольт смотрит на него - прямо ему в душу. Он думал. Оценивал. И в конце-концов дрогнул.
- Грукин... Готовь оборону, - сказал Бельган, и эти слова кобольты встретили немым негодованием. Они не сказали ему в ответ ни слова. Авторитет вождя для них был слишком велик. Они не могли ему не подчиниться практически инстинктивно.
- Я сам покажу вам, где сердце.
И в этот самый момент подул ветер. Он пронесся сквозняком меж проходов по всей пещере. Мороз от этого дуновения был неестественно сильным. Огни потухли, а на лицах кобольтов поселился страх. И лишь их вождь склонил свою голову смирении. Ранее спавшие жители пробудились, и стали выходить на улицу. Темнота сгустилась в пещере так сильно, что будто бы стала материальной. Ван Хельсинг рефлекторно уложил свою руку на пистолет в кобуре, хоть и понимал, что здесь от него может быть мало толку.
Вы сами... Обрекли себя.
- Грукин, скорее! - вернул Бельган оного к реальности и толкнул к стражникам. К счастью, Грукин собрался вовремя. Он осознал, что сидя и стуча зубами от страха, ничего не изменит. Это был час воззвать к собственному мужеству и отваге.
- Вы двое, идите за мной, - повелевающим тоном скомандовал вождь чужакам и поспешил по улице меж кучных скоплений домов куда-то на выход из поселения.
Ван Хельсинг тут же бросился вдогонку за Бельганом. Кобольт оказался, не смотря на возраст, на удивление легким на ногу. У проходов на поверхность сбивались стражи. Рог тревоги уже прозвучал. Кобольты сносили к тоннелям все, что было велико и тяжело, пытаясь построить баррикады на скорую руку. Времени у них было слишком мало. Жители в панике метались по улицам. Они превращались в ту самую неразумную, трусливую, но агрессивную толпу, какой легко становились люди. Но, пока их было еще не слишком много, Бельган почти что бежал к одной из стен пещеры, распихивая своих подчиненных по сторонам. Ван Хельсинг шел за ним, пытаясь ни на кого не наступить и никому ничего не сломать случайно. Совсем скоро вождь с двумя рхотниками покинул населенную часть пещеры. Хаос и массовая паника остались позади, но это было только началом опасности, какую несла им вся эта затея. Вигилант наблюдал, как Бельган подошел ближе к стене и стал на ней что-то тщательно нащупывать.
- Что там?
- Здесь должна быть... - говорил кобольт медленно, напряженно, пока вдруг не остановил свой поиск - он нашел, что искал, - ...руна.
Лапа вождя легла на оный знак - и камень перед взором троих расступился. Это не было похоже на то, как открывается дверь или расходятся плиты. Как если бы кто-то оплавил в стене большой округлый проход. И вел он в темный, сырой тоннель, достаточно высокий, чтоб человек там шел в полный рост. На полу тоннеля была разлита вода. Тут и там мелькали сталактиты и сталагмиты. Но между ними затесались кристаллы. Они мерцали слабым, холодным светом лазури, хоть как-то освещая предстоящий путь. И все же конца тоннеля отсюда не было видно.
- Идите же, - поторопил чужаков Бельган, - И будьте готовы. Сердце лежало в самом конце тоннеля многие годы. Там царит только Мрак... Разберитесь с этим скорее. Я надеюсь, что не зря поверил в вас.
После этих слов Ван Хельсинг поправил шляпу и натянул тканевую маску себе на лицо. Он был готов, как был готов всегда.
- Когда мы покончим с Королем, настанет конец и всем его приспешникам - сделаем же это.

Путь впереди был мрачным и неизведанным. Сложно было сказать, что или кто будет ждать впереди, но Ван Хельсинг был готов наверняка. Пусть Виктория опередила его, ступив в тоннель первой, но Гэбриэл успел принять нужные меры. Его рука скользнула в сумку, и совсем скоро вигилант достал оттуда что-то пластиковое, черного цвета - когда Ван Хельсинг надел это себе на глаза, стало ясно, что это очки. Две большие зеленые линзы, окруженные массивной оправой. Это были достаточно большие очки - такое чудо закрывало мужчине половину лица. Другую половину, в прочем, Гэбриэл тоже закрыл, натянув себе до носа тканевую маску, болтавшуюся прежде на шее. Маска была пропитана сонмом приятных благовоний, при этом сделана из особой ткани, так что более-менее Ван Хельсинг был защищен от выбросов опасных газов и полностью защищен от помех, которые может вызвать пыль. Если дракулина могла за подобное не беспокоиться, то Заняло это не более четверти минуты, так что охотник ступил вперед уверенным шагом, удерживая спину Серас в поле зрения зеленых красок. Проход был узким, но Ван Хельсинг, к счастью, не таскал с собой ничего подобного Харконнену, чтоб с этим неудобно возиться. Брызги воды от шагов то и дело отдавали эхом по дороге вперед, но ее было немного, так что в сапоги ничего не затекало. Кристаллы освещали путь не долго, и совсем скоро Ван Хельсинг понял, что правильно воспользовался своим снаряжением. Здесь было очень темно, и весьма прохладно. Ван Хельсинг чувствовал холодок даже будучи тепло одетым. Однако это было не так страшно, как Тьма, что внезапно преодолела людскую изобретательность - скоро даже в очках ночного виденья Гэбриэл не видел ничего, помимо кромешной тени. Серас впереди куда-то исчезла. Вместе со звуком шагов и водных брызг. Ван Хельсинг шел машинально вперед, но вокруг не было ничего, что могло бы ему напоминать о сознательном мире, его окружавшем. Охотник не слышал даже собственного дыхания - только неумолимо ровный стук сердца в груди, разливающего спасительное тепло по телу. Нечто неуловимое подсказывало вигиланту очень настойчиво - он должен идти дальше, не смотря ни на что. Была это интуиция или, может, сам Господь помогал своему лучшему воину - но Ван Хельсинг знал, что Тьма не властна над его ходом мыслей. Он будет непокорен. И выход из Тени будет не за горами.
А вот и он. Контур пещеры возникал впереди, даруя надежду на спасение из плотной темноты. И Виктория виляла формами впереди, как раньше. Ван Хельсинг едва удержался, чтоб не ускорить свой шаг, так ему больше не хотелось оставаться во мраке. Сердце Короля Леса было впереди. Оно манило своей темной природой. Это был источник пагубы и скверны, и он бился. Бился так сильно, что этот стук было хорошо слышно, он отдавал эхом по пещере. Его сила притягивала к себе Ван Хельсинга, но вовсе не соблазняла - он почти что инстинктивно хотел уничтожить сердце, как если бы одно существование этой вещи мешало ему жить. И все же он не сумел. Невидимая преграда отделила Гэбриэла как от сердца, так и от Серас. Ван Хельсинг пытался пройти. Но чувствовал, как незримая стена отторгала его, толкала назад сильнее, когда он сильнее пытался. Похоже, это и было тем препятствием, защищавшим сердце от праведных. Но вампирша не была такой. И ей было под силу cтупить вперед. Что бы она не говорила о вигиланте, он все еще не был чудовищем на службе Бога - он был человеком, что исполнял свой долг перед ним, перед Святым Орденом и самим собой.
Есть еще на грешной земле места... Куда Господь не может протянуть свою длань...
- Серас, быстрее уничтожь его!
Но результат первой попытки Виктории не был сильно обнадеживающим. Увидев ее кошмарные раны, Ван Хельсинг на секунду усомнился, что ей такое под силу. И все же решительность дракулины впечатляла, давала даже некую слабую надежду. Когда Серас применила свою силу тени и крови, Ван Хельсинг отшатнулся назад рефлекторно. Однако он не испытывал страха или гласа предрассудков. Какой бы ужасной не была сила Виктории, сегодня эта сила могла послужить благому делу, а это значит, что ее придется терпеть - в свое время Ван Хельсинг и сам побывал в шкуре нечестивой твари, чтоб сразить могучее зло. Гэбриэл не хотел смотреть в глаза, что раскрыла Виктория вместо своих привычных двоих. Это было проявлением могучей силы, и лишь немногие вампиры обладали подобной на памяти Ван Хельсинга. Он теперь видел, с каким чудовищем имеет дело. Но, к счастью, внезапно появились дела поважней. Слуги Лесного Короля настигли охотников - вампиры и эрклинги были уже близко и стремились защитить сокровище своего хозяина. Они неумолимо приближались, а это значило, что Гэбриэла ждал бой. На сей раз автомат не покинул ремней на спине вигиланта - Ван Хельсинг сунул руки к поясу и достал с него два длинноствольных пистолета с большим боезапасом освященных серебряных пуль. Не было оружия в его руках смертоносней, чем это, ибо охотник стрелял быстро и поразительно точно. Даже подвинутый ближе Харконнен не имел такой ценности для него. Однако ему и не пришлось им пользоваться, ведь пушка оказалась в руках другого мужчины, на чье появление Ван Хельсинг сперва среагировал приставленным пистолетом - не было ясно сначала ни откуда он взялся, ни кто он таков. Но кровавая аура вокруг одноглазого выдавала в нем фамильяра Во всяком случае, его выбор шляпы Гэбриэл одобрял, в отличии от внезапного появления, да и курения.
- Понятия не имею, о каких ты гусях, но сейчас - зададим им жару, - кивнул вигилант и оглянулся на Серас. Он хотел верить, что Виктория справится. Но лучше было не отвлекаться лишний раз. Противник был на подходе, как бы удачно наемник не выстрелил из Харконнена.
- Осторожней, ни то пещера обрушится на нас!
Охотник вскинул руки, прицелившись по тварям, что лезли из разлома, и открыл огонь. Эрклинги разлетались в щепки, а несколько вампиров упало на землю за ними достаточно быстро. Еще несколько свалилось куда-то в низины, прямо в бушующую подземную реку. Но те, кто был сбит на твердую землю, поднялись и уже было ринулись к темной дракулине, намереваясь разорвать пелену ее теней в ничто - этот план был резко прерван, когда серебряные пули вышибли позеленевшим вампирам мозги. Противостояние продолжалось, и какое-то время вигиланту удавалось успешно сдерживать натиск нежити, перестреливая любого кто поялялся в разломе, поголовно - надо было только быстро менять магазины пару раз. Гильзы патронов засыпали скальную землю под ногами, как и куски дерева, что оставались от эрклингов. Усилия Бернадотте тоже были кстати, но Ван Хельсинг с трудом оценивал фамильяра хотя бы близко к его хозяину.
И тогда все смолкло. Наступила тишина, такая неестественная и звонкая, что не только Гэбриэл лишился чувств на долю секунды, но и подручные Короля застыли в ожидании. Они столпились на стенах, готовые продолжать наступление - но это было бессмысленно. С таким успехом Ван Хельсинг перестреляет их всех. Холодок снова пробежал по спине, когда подул ветер - прямо из тоннеля, по которому охотники пришли сюда, стал разливаться неестественный, потусторонний бледный свет. Неразборчивое шептание душ повисло в пещере, пока сияние становилось сильней. Ван Хельсинг взял проход на мушку, готовый стрелять на поражение. Но тогда... Король явился.
Это был призрак. Очень высокий, он парил всего в полуметре над землей и смотрел в пространство перед собой пустыми черными, как сама Бездна глазницами. Его ноги, не нужные ему, растворялись в потоках загробной дымки. Его тело закрывало одеяние, что было соткано из листьев, травы и воплощенных страданий всех тех, кого Король замучил и убил - то и дело, в местах, где были складки, появлялись кричащие от ужаса и боли лица. Его голову, как и подобалось, венчала корона. Она была не кривой, без изогнутых зубцов - высокая, прямая, но, как и ее носитель, обросшая корнями и мхом. Длинные волосы Лесного Короля развевались на ветру, которого не было, когда он приближался в зловещей тишине.
- Сегодня... Господь лишится своей Левой Руки. Ибо такова была сделка. Такова воля Дьявола. Такова воля моя.
Неумолимо призрак двигался вперед. Расстояние между ним и Ван Хельсингом сокращалось. Вигилант попытался сделать несколько выстрелов, но они не принесли никакого толку - пули прошли сквозь дух, как если бы его там и не было. Этого и стоило ожидать. Одним мановением руки Лесной Король развеял силу, что поддерживала Бернадотте здесь и сейчас... И прошел сквозь Ван Хельсинга. Монарх продолжил свой путь и подошел к Виктории Серас, остановившись наконец. Тьма и кровь дракулины расступались перед ним. Ему было не страшно любое оружие, какое могли применить охотники против него. Но он сам мог влиять на их жизни, даже будучи бестелесным. Лесной Король вытянул руку к Виктории, не касаясь ее, но обхватывая тело, как тряпичную куклу, и швырнул в Ван Хельсинга, как маленькие дети кидают ненужную игрушку в противного жучка, чтоб его раздавить.
- Ваши усилия... Тщетны.
Корни деревьев появились с потолка. Они пробились через своды пещеры, нещадно забиваясь внутрь. Корни тянулись к охотникам, пытаясь их обвить, удушить. Но Гэбриэл вовремя расчехлил карманную циркулярную пилу, чтоб дать достойный отпор. Лезвия вращались на огромной скорости, пока вигилант размахивал диском из стороны в сторону, отпиливая кусок за куском. И все же, рано или поздно, он устанет сопротивляться, и Лесной Король это знал. Ван Хельсинг был смертным. И, как у всех смертных, у него был предел. Призрак монарха вновь устремился вперед. Он двигался точно к охотнику в шляпе, и холод от его присутствия становился только сильнее. Безмолвно и зловеще, он прошел сквозь мужчину снова... Но не вышел с другой стороны. Ван Хельсинг застыл, ощущая кошмарную боль. Он упал на колени, чувствуя, как Лесной Король забирается в его голову. На руках как будто появились незримые оковы. И надежда на спасения угасала с каждой секундой. Ван Хельсинг кривился за маской и очками, пытаясь сопротивляться, но старый призрак был слишком силен. Его звонкий смех звучал не только в сознании вигиланта, но и в самой пещере.
Король смаковал тот момент, который мог стать для него победным.