Это не могло окончиться вот так. Ван Хельсинг слишком далеко зашел, чтоб проиграть под конец. Когда призрак Лесного Короля оказался в его теле, он потерял контроль. Как минимум, руки и ноги перестали слушаться своего хозяина, и вигилант упал на колени, терзаемый монархом Чащобы Теней. И все же нет... Это не был конец. Он еще мог сопротивляться, бороться за свое тело и сознание. Но это было трудно. В какой-то момент Ван Хельсинг полностью потерял ощущение окружения, он уже не видел, что происходит вокруг него, и не слышал. Зато он полностью отдался битве за свой собственный разум.
Ван Хельсинг оказался в неком помещении. Оно было темное и неприветливое. Потолок и стены были незримы, а пол представлялся зеркально-черным. По какой-то причине вигилант даже не стал думать, что это за место, было оно плодом его воображения или гнусной магии Лесного Короля. Надо было выбраться отсюда, ничто другое не имело сейчас значения. Но, когда Гэбриэл пошел вперед, он столкнулся с препятствием. Собственные воспоминания становились перед ним непреодолимыми стенами. Он не мог их обойти или перелезть, не говоря уже о том, чтоб разрушить. И оставалось лишь созерцать то, как он истреблял нечисть в далеких уголках планеты, как он преследовал демонов и сектантов, как он тренировался на службе Святого Ордена, как вступил в него... И все же на этом картины прошлого не прекратились. Они просто стали обрывчатыми. Где-то мелькал он с оружием в руках, сходясь в стычках с врагами далекого прошлого. Сейчас он не знал их. Но их было много, намного больше, чем тварей, которых Ван Хельсинг истребил за свою "вторую жизнь". И всякий, кто становился на его пути, оканчивал свой путь одинаково.
- Нравится?... - раздался эхом вкрадчивый, ненавязчивый голос. Ван Хельсинг уже знал его, слышал сегодня не раз. Когда охотник на нечисть повернулся, он лицезрел его. Лесного Короля... И не совсем его. Он видел молодого мужчину, каким он был однажды, когда-то давным-давно. Такой же высокий, он был заметно выше Гэбриэла. Глаза, зиявшие в памяти черной пустотой, смотрели сейчас на Ван Хельсинга и лучились искренними намерениями. Так это выглядело убедительно, что даже вигилант поддался сомнениям. Он встретился с Адалрикусом, не с Лесным Королем - чудовищем, которым он был сейчас.
- О чем ты? - спросил Ван Хельсинг, и голос его не дрогнул. Насколько бы все вокруг не казалось странно, он не должен был терять бдительности.
- О возможностях, - уклончиво ответил Адалрикус, прошагав поближе к мужчине, и в то же время в сторону от него, - О том, что я могу сделать, если ты мне только поможешь.
- Я еще не лишился рассудка, чтоб помогать тебе.
- Неужели? - Король развернулся к охотнику спиной, как если бы здесь тот не предстявлял для него совершенно никакой опасности, - Даже если на кону твоя забытая жизнь?
Эти слова заставили Ван Хельсинга задуматься хотя бы на несколько секунд. Упомянутая часть существования Гэбриэла не редко приводила его к ряду вопросов, на которые он не мог получить ответы уже очень долгое время. Сколько бы он не продолжал служить Святому Ордену и самому Богу, воспоминания не возвращались к нему, как обещал кардинал в восьмидесятых годах девятнадцатого века. Но они были его частью, той частью, которую он обречен никогда не узнать. Каким Гэбриэл был человеком? Были ли у него семья и наследие?
- Да... Я уже прочитал тебя, как открытую книгу, Ван Хельсинг. И знаю самые твои заветные желания. Ты можешь отрицать их, но от собственного сердца правду не скроешь.
Это была ирония. Адалрикус говорил о сердце вигиланта так легко, не смотря на то, что его собственному черному еще бьющемуся сердцу угрожала большая опасность. Однако в долю секунды охотник заметил кое-что - он увидел, как по лицу монарха поползли бледные трещины. В тот миг целый вихрь воспоминаний закружился вокруг Ван Хельсинга. И они были не его. Этих людей охотник не знал, но, наблюдая за их воспоминаниями, он о каждом подчерпывал по какой-то ничтожной крупице, пока это не стало приносить ему боль. Слишком сложно было удержать концентрацию на всех этих людях, упорядочив их. Вигилант не хотел уже даже знать, откуда все это появилось, он просто хотел, чтоб эта пытка прекратилась. Вскоре трещины на лице Короля исчезли, а с ними - и чужие воспоминания. И это был единственный раз, когда Гэбриэл был рад, что враг удержал ситуацию. Напряжение, какое Адалрикус испытывал сейчас, разделяя свои усилия на двоих противников сразу, были словно материальны и хорошо ощутимы даже здесь, в чертогах разума Ван Хельсинга. Если он правильно понял, что это действительно было за место.
- Я могу вернуть твою память. Сделать тебе услугу, в какой тебе отказал даже сам Господь. Ибо я щедр. Все, что ты должен сделать... Это прекратить свое бессмысленное сопротивление. И мы поможем друг-другу.
Хотел бы Ван Хельсинг сказать, что даже так он был непреклонен. Хотел бы быть уверен в своем выборе и стойкости убеждений. Но правда всплывала на поверхность сама - перспектива сдачи стала не такой неприемлимой, какой была сначала.
- Как мало тебе надо сделать, чтоб получишь так много...
Ван Хельсинг услышал стук. Это стучало не сердце Лесного Короля. А его собственное. Волнение накатило внезапно. Ведь Гэбриэл всегда считал, что кроме Дракулы, никто уже не может помочь ему вспомнить. Он оказался не прав спустя слишком много лет. Вдруг до следующего шанса придется прождать куда больше? Вдруг плата будет еще страшней?
Но какой была плата сейчас? Поддайся Ван Хельсинг Адалрикусу и ослабь защиту... Он окончит свое служение. Хотел он этого или нет? Было сложно сказать. Но он не хотел потерять себя, ведь именно к этому приведет согласие. Не будет больше никакого Гэбриэле Ван Хельсинга. И мир лишится своего бдительного защитника. Адалрикус лишь обретет новое тело.
Не бывать этому. Уже не впервые Ван Хельсинг стоял на распутье. И каждый раз, когда от выбора зависело многое, он мыслил трезво. Сейчас не должно ничего измениться. Ответ был таким, каким он был еще многие годы назад.
- Порой забвенье лучше.
Лицо Адалрикуса исказилось. Он был разгневан, и гнев этот рос с каждой секундой. Его плоть становилась прозрачней, пока он направлялся к вигиланту, чтобы столкнуться с ним в битве. Кожа серела, пока по ней бежали все новые белые трещины. Людские глаза исчезли во мраке Бездны. Лесной Король явил свой истинный облик вновь. Он понимал, что близок к поражению. И не мог его принять.
- Нет! Нет, нет, нет! - кричал он, и от этого крика содрагались все мысли охотника. Когда Король был уже близок, надо было устоять на ногах. И шагнуть навстречу...
Лесной Король был изгнан. В ярости его призрак становился больше, темнее, намого страшнее. Он метался из стороны в сторону, как бесноватый, норовя разорвать Ван Хельсинга и Серас в клочья. Но было уже поздно. Брызги черной крови раздавленного сердца разлетелись по сторонам, окрапив землю.
- Мы... Не закончили! - кричал в отчаяньи призрак, пока его скручивало под самыми неестественными углами, - Это... Еще... Не конец!
Он вздувался и сжимался одновременно, пока сама его суть не разорвалась на части - и дух не улетел потоком куда-то вверх... В неизвестность.
Ван Хельсинг тряхнул головой. Он был свободен. Войско монарха было разгромлено здесь. И Лесной Король побежден, а оба охотника еще могли стоять на ногах. Но это не отменяло факта того, что секунды на секунду их головы может обрушиться потолок. Путь наверх вариантом не был - слишком велик шанс, что одним большим осколком физика разорвет тело в клочья. Гэбриэл зацепился взором за дракулину. Израненную отступившими корнями, истратившую очень много собственных сил, но быстро регенерирующую. Уж он-то знал, что такие раны ее не убьют.
- Серас, в воду! - воскликнул Ван Хельсинг и подбежал ближе, хватая вампиршу за плечи. Стоило только им отойти буквально на пару метров, как место, на котором они стояли, было разбито валуном, что раньше был потолком. Уровень воды успел подняться ближе к краю обрыва, так что это был их шанс. Подземная река должна была вести куда-то. Не обязательно на поверхность, главное - прочь из этих залов, где охотников ждала верная смерть. Ничего больше не сказав, все еще держа вампиршу в охапке, Ван Хельсинг задержал дыхание и спрыгнул вниз. К счастью, очки ночного виденья сидели на нем достаточно плотно, чтоб вода не попадала в глаза. И под ее толщей действительно было темно. Спустя несколько секунд Ван Хельсинг различил большую трещину в стене, определенно бывшую выходом. Плыть к ней, к счастью, не пришлось долго, ибо водное течение было сильным, и оно несло двоих точно к этой трещине.
Прошло несколько минут. Подземный путь реки был не малым, при этом извилистым. Но после этих минут неустанного движения по течению - проблеск света с поверхности казался чудесным спасением. Река выходила на пустую, ровную поляну среди гор. Она была большой. Просторной и мирной. И все же времени любоваться красотами не было. Как только появилась такая возможность, Ван Хельсинг ухватился за ближайший к берегу устойчивый камень и, опираясь на него, выбрался на поверхность. Затем помог Виктории. Весь мокрый и дико уставший. Благо, под водой он умудрился не потерять свою шляпу, но из нее пришлось вылить немного воды. Как и из сапог. А вот автомат каким-то образом сумел отцепиться, оставшись где-то позади. Возвращаться за ним не было уже ни желания, ни сил.
Они справились с этой миссией. Прошли тернистую дорогу для этого и начали идти по ней не совсем сообща. Но теперь все было кончено, что бы там не кричал им вдогонку Лесной Король. Стоя здесь, на поляне, и глубоко вдыхая высокогорный прохладный воздух, Ван Хельсинг даже думать не думал о том, что может простыть. Он отдыхал. Вигилант и без того уже искупался в ледяной воде, ведь горные реки никогда не бывали теплыми, да и он знал, что его иммунитет был куда крепче, чем у обычных людей. Конечно, было холодно. Но этому охотнику не привыкать.
- Ты молодец, - сказал внезапно Гэбриэл. Просто потому что он счел, что так нужно. Он раньше никогда не думал, что скажет эти два слова вампиру без тонны сарказма в них. Но так уж случилось, что Серас этой ночью действительно заслужила похвалу, нуждалась она в ней или нет.
А между тем Ван Хельсинг посмотрел на небо. Оно было заметно светлее, и звезд на нем было почти не видно. Рассвет близился, и вигилант предвкушал увидеть в очередной раз, как солнце выйдет из-за горизонта, даря свое тепло всей грешной земле, до которой доставал взор. Только затем он подумал о том, что кто-то рядом может не так одобрять восход, как он. Вампир высший или обычный, но на памяти Гэбриэла все они не высовывались на улицу в дневное время, когда солнце осуждающе смотрело на них с небес. А Виктория не была одета уж очень плотно - голова, руки и частично ноги были открыты. Конечно, рядом с вигилантом сидел кровожадный монстр, так он ее и называл не так давно. Однако Серас оказалась достойной напарницей. Сильной и смелой. Она хорошо помогла охотнику сегодня. Так что Ван Хельсинг не стал скупиться на хотя бы мелочную помощь в ответ, когда снял аккуратно шляпу с кожаным пальто, протянув их вампирше. Как бы это глупо не смотрелось для него же со стороны.